Поиск

Скорый поезд "Круненландский экспресс" сообщением Кристианборг-Червоны Крунов следует по виадуку через каньон реки Шушпанка. Перегон Шушпанка — Вихерова, Крун. ЖД. ок. 9 г. после ЭК. Во времена правления Кристиана III и Кристиана IV железные дороги Эстервальдской Империи развивались невероятными темпами. Рельсы окутали всю страну. С того самого момента, как первый поезд прошел по рельсам от Кристианборга до Эстерборга, перед инженерами встала задача протянуть рельсы в провинцию Круненланд с ее заводами и рудниками. Первыми городами, что услышали гудок паровоза, стали Арден (Уряды), Маренборг (Маринов) и Эрестад (Орестова, ныне Збатов). Затем железная дорога постепенно потянулась дальше на запад. Эрлангер (Пшибышев), Кеттенборг (Кшетин), Устенн-да-Гломм (Уште) и, наконец, Густавборг связала стальная колея. Но вот беда — между двумя крупнейшими городами империи, Густавборгом и Кристианборгом, расстояние было сравнительно коротким, но вскарабкаться по отвесным склонам железная дорога попросту не могла. Так появился проект железной дороги Крунеборг (Крунов Доновы) — Густавборг (Червоны Крунов). Чтобы железная дорога смогла взобраться на плоскогорье, инженеры провели ее по склонам гор, по мостам через каньоны и распадки, по тоннелям под перевалами. Чтобы паровозы смогли взобраться на такую высоту, пришлось проектировать множество железнодорожных петель. Однако итоговый проект оказался настолько дорогим, что его строительство растянулось на много лет и было закончено лишь под самый конец существования Империи. Остальные перемычки между равнинным Эстервальдом и уже независимой Круновией появились заметно позже. Но то мосты, а что паровозы? Естественно, Эстервальд их строил, в ход шли как локализованные тиердальские, кофердские и аспийские проекты, так и свои разработки. Для горных железных дорог понадобился особый тип локомотива, более мощный и тяговитый. Такой, которому было бы под силу тянуть за собой длинные составы. Работы над проектом начались и были близки к завершению, но случилось непредвиденное. Во время кровавого подавления восстания в Хезмуте был разрушен локомотивный завод, а специалисты (преимущественно круновийцы), испуганные резней, разбежались кто куда. Министр Путей Сообщения Ангус Мангуссен принял решение строить с нуля новый завод в монтавском Маринове. Но пока он строился, новые паровозы пришлось откуда-то брать. Подвижной состав закупали везде — Аспия, Шталфельд, Тиердаль и даже Фермунг. На это уходило много денег, и работа над новым локомотивом застопорилась еще сильнее. Вскоре, однако, локомотив был готов к запуску в серию... но жизнь снова внесла коррективы. После двух революций Эстервальд распался на множество воюющих друг с другом областей, и у оказавшегося на территории новообразованной республики Кьезанотто завода пропала часть поставщиков сырья и оборудования. Переход Маринова в состав Круновии, заключение мирного договора с Эстервальдом и даже помощь модравских инженеров позволили закончить работу. И к 5 году после ЭК новые локомотивы наконец-то вышли на линии. Машина получилась надежной и тяговитой. Ее используют не только на горных, но и на сильно загруженных "равнинных" линиях. Сейчас K-1 и его "горную" версию K-1M массово используют Эстервальд и Круновия, часть составов передали возрожденной Кьезанотто. Паровоз K-1M в исполнении для Круновийской Государственной Железнодорожной Компании Смотреть на сайте

Когда Эстервальд оправился от гражданской войны и встал на ноги, Адмиралтейство осознало необходимость обновления и восстановления флота. Ни о каких военных операциях за рубежом не могло идти и речи, потому ставка была сделана на береговую оборону. Было принято решения разработать бронированную плавбатарею. От кораблей такого класса не требуется быстроходность или поворотливость. Броня и артиллерийская мощь — вот два ключевых фактора при их проектировании. На момент начала проектирования Эстервальд еще не восстановил производство паровых котлов достаточной мощности, чтобы разгонять корабли до нужных скоростей. А вот с производством артиллерии все было лучше некуда — парадокс, но именно за время войны Эстервальд нагнал то отставание в артиллерийской мощи, что безуспешно пытался нагнать при Кристиане III и Кристиане IV. Эта серия кораблей стала первой, целиком и полностью разработанной после Катастрофы. Условия, в которых находился Эстервальд в момент начала работ над проектом, наложили отпечаток — было применено много готовых решений, а некоторые узлы пришлось разрабатывать с нуля, поскольку заводы и конструкторские бюро оказались на территории Вельденвальда и Круновии. Качество узлов приходилось доводить уже в ходе эксплуатации. gottablast-battery-01 by Nick Tockareff, on Flickr Команду, ответственную за разработку корабля, возглавил Кирк Хальберстрем. 63-летний инженер был известен тем, что обожал нестандартные решения, из-за чего порой разработанные им корабли хоть и были эффективными, но выглядели весьма экстравагантно. Он любил изучать всё самое новое и необычное, что только спускалось на воду в то время. Вот и в этот раз он не изменил себе — на инженера произвела большое впечатление фермунгская плавучая батарея "Эгида". Лишь увидев рисунок батареи, Хальберстрем твёрдо решил спроектировать нечто похожее. Первый вариант его проекта очень сильно напоминал "Эгиду", только если последняя могла стрелять лишь в одну сторону, то у батареи Хальберстрема пушки были с двух сторон, а машинное отделение — по центру. Получившаяся конструкция выглядела интересно и перспективно, но излишне широкий корпус мог снизить и без того тихий ход батареи ещё сильнее, а потому проект было решено доработать. Хальберстрем обратился к более классической схеме, но возникла проблема — необходимый паровой движитель оказывался слишком массивен, чтобы уместить его в корпус и оставить при этом места для экипажа и для прочих помещений. Движители меньшего размера же были либо ненадёжны, либо их пришлось бы закупать в Круновии или Вельденвальде. gottablast-battery-02 by Nick Tockareff, on Flickr Фирме "Янссон и Ко" располагала проектом подходящего двигателя, но это был всего лишь проект — двигатель не был воплощён в металле и не проходил ни одного испытания. Инженеры фирмы предупредили, что могут не уложиться в сроки. А потому Хальберстрем был вынужден придумывать, как уместить имевшийся двигатель в корпус и не нарушить остойчивость корабля. И он его нашёл. Когда председатель комиссии увидел макет, он воскликнул от удивления — из носовой части корабля торчали трубы! Хальберстрем просто вынес двигатель в носовую часть, а вал привода на винт пустил сквозь всё судно к корме. Проект вызвал споры — с одной стороны, остальные отсеки были размещены хоть и непривычно, но сравнительно грамотно, с другой, вал, тянущийся сквозь всё судно, выглядел максимально непрактичным решением. В какой-то момент Хальберстрем предлагал вынести и винты в носовую часть, но это решение отвергли. К счастью, фирма "Янссон и Ко" каким-то чудом ухитрилась спроектировать двигатель в кратчайшие сроки и даже собрать его уменьшенную копию. Комиссия облегченно вздохнула, когда Хальберстрем объявил, что вернётся к более классической компоновке. gottablast-battery-03 by Nick Tockareff, on Flickr После утверждения проекта и испытаний масштабных макетов на верфях в Юстенкапе и Кюльхавне было заложено сразу четыре корабля подобного типа. Пока корабли воплощались в металле, Сейм Эстервальда продолжал работать и принимать законы. В какой-то момент было выдвинуто необычное предложение — ввести прямые выборы местных органов самоуправления. Члены Сейма оценили это предложение, но решили, что прежде, чем внедрять этот новшество, необходимо было приучить народ относиться к голосованию серьёзно. Глава Сейма, Хендрик Ульфланд, предложил сперва позволить народу выбрать что-нибудь не столь значительное. Повод напрашивался сам собой. Первая из плавучих батарейб пилотный экземпляр, на котором планировалось обкатывать решения, готовилась к спуску на воду. Это был не просто корабль, а первый крупный послевоенный проект ВМФ Эстервальда, а потому такой жест мог иметь большое символическое значение. gottablast-battery-04 by Nick Tockareff, on Flickr Адмиралтейство согласилось и составило список из нескольких названий на выбор: "Стерегущий" "Лангсваардстад" "Благородие" "Грозный" "Королева Моуд" "Гордость Эстервальда" Список был утверждён и уже готовился к отсылке в типографии. Но однажды вечером ответственный за рассылку списков в центры провинций получил внезапную телеграмму. То было распоряжение от Её Величества — заменить название "Королева Моуд" на что-то другое. Поскольку подготовка активно велась, то поручение доставили не в Адмиралтейство, а прямо в почтовое отделение. Ответственный сотрудник, изрядно уставший, недолго думая решил написать первое, что пришло ему в голову. После чего запечатал конверты и передал их курьерам. gottablast-battery-05 by Nick Tockareff, on Flickr На местах новый вариант встретили с удивлением. Но, поскольку они были наслышаны об указе королевы, то посчитали, что этот вариант предложила именно она. В итоге первое в истории Эстервальда всенародное голосование началось. В бюллетенях были указаны следующие варианты: "Стерегущий" "Лангсваардстад" "Благородие" "Грозный" "Ух, задам я вам!!" "Гордость Эстервальда" Нетрудно догадаться, какой вариант набрал наибольшее число голосов. gottablast-battery-06 by Nick Tockareff, on Flickr Когда о результатах стало известно, Ульфланд решил лично поздравить Её Величество с тем, что её вариант победил. Каково же было его удивление, когда выяснилось, что она не предлагала своего варианта названия, а просто попросила убрать своё имя. Организаторы опроса принялись разбираться, как так вышло, и установили виновника. Но к тому моменту бутылка игристого вина уже разбилась о борт судна, и "Ух, задам я вам!!" был спущен на воду. Глава Адмиралтейства был в ярости и потребовал разобраться. Вопрос об этом был даже вынесен в Сейм на голосование. Однако Сейм решил, что результат первого всенародного голосования, каким бы он ни был, лучше не отменять. Таким образом батарея "Ух, задам я вам!!" (С двумя восклицательными знаками) вскоре была достроена и приступила к ходовым испытаниям именно под этим именем. Сотрудника, придумавшего название, хотели уволить, но за него заступились некоторые ветераны из Адмиралтейства, которым новое название неожиданно пришлось по душе. Да и когда в ходе испытаний выяснилось, что двигатель работает как часы, а огневая мощь превосходит все ожидания, все вопросы отпали. Проект, впрочем, назвали по имени второго корабля в серии — "Стерегущий". Для приличия. По состоянию на 12 г. после ЭК в строю уже 8 кораблей этого типа, еще 6 строятся и 6 планируется к постройке. Планируется, что броненосные батареи также будут нести службу в Самкарии и в Новом Эстервальде. gottablast-battery-07 by Nick Tockareff, on Flickr

Написано в соавторстве с Раваном с ДБ. Ему же огромное спасибо за шикарную иллюстрацию. Что скрывается в мелочах? Кто-то считает, что дьявол. Кто-то — что истина. Но в том, что самые незначительные на первый взгляд события и детали меняют мир, не сомневается никто. Как маленький камень вызывает лавину, так и случай порой вершит судьбы целых народов. Наша история тоже запустит процесс, который изменит судьбы двух стран. И причиной, по которой она произойдёт, станет удивительное совпадение. Такое, что едва ли случится вновь. *** Покрытый царапинами альпеншток вонзился в очередной уступ. До вершины оставались считанные десятки метров. Взобравшись на уступ, Эрик Акерлунд подал руку, и вслед за ним на скалу взошел коренастый туземец по имени Катанга. Он помог вскарабкаться еще троим альпинистам. — Держитесь, ребята! Осталась последняя ступень! Седовласый, но крепкий, Акерлунд не боялся даже самых крутых склонов. Все вершины Круновии уже покорились ему, потому и флаг Эстервальда на этот пока еще безымянный пик водружать должен был именно он. Он настороженно прислушивался, пытаясь услышать возможный камнепад. Но вместо этого его слух уловил нечто иное. Шаги. Человеческие шаги. — Секундочку… Он взял флаг у Катанги и прикрепил его к своей спине. А затем вонзил альпеншток в скалу снова и в одиночку принялся взбираться вверх под недоумевающие взгляды своих товарищей. По мере того, как приближалась вершина, он начал различать слова. Голос на чужом языке говорил: — ...Кабрии и Гальпии, Сонде и Амьоля, Тьерра-Аврелиа, Тьерра-Карсо, а также прочих земель заморских… В голове Акерлунда недоумение сменилось гневом, и последние метры он преодолевал особо стремительно. Точно обезьяна, всю жизнь прожившая в горном ущелье и умеющая взбираться на скалы как никто другой. — ...нарекаю эту гору пиком имени... — ПРОТЕСТУЮ!!! — вскричал Акерлунд. Безо всякой помощи он взобрался на широкую, плоскую вершину горы и выпрямился в полный рост, тяжело дыша. Флаг Эстервальда отвязался с его спины, и древко с гулким звуком ударилось о глыбы. Взору эстервальдца предстала следующая картина. Трое людей — двое туземцев и один невысокий мужчина в панаме — стояли в стороне. А прямо посреди площадки, оперевшись ногой о камень и держа в руках знамя, возвышался он. Человек высокого роста со смуглой кожей, курчавыми волосами и тонкими усиками. Одет он был в униформу защитного цвета, причём мундир был нараспашку, так что были видны мускулы и золотой вильгельминский крест. — Во имя Святого Гелиано!.. — проговорил невысокий человек в панаме, но человек с усиками перебил его: — Ну и ну! Неужели, мы тут не одни? — Так, — Акерлунд с трудом скрывал свое раздражение, — Во-первых, какого дьявола вы тут делаете? Во-вторых, как вы смеете нам мешать? — Мешать? Вам? — усмехнулся высокий, — Это вы нам мешаете, раз уж на то пошло! За спиной Акерлунда собрались остальные эстервальдские альпинисты. Они озадаченно разглядывали открывшуюся перед ними картину и не произносили ни слова. — Это почему? — Мы взошли на эту гору, преодолели весь этот путь, и только я собирался водрузить флаг — как вдруг вы явились! — Ну уж нет! Это мы взбирались по почти отвесному склону, и вдруг слышим — голоса! По-моему, что-то здесь нечисто, вы не находите? — Господа, господа! — в разговор вмешался невысокий человек в панамке, — Пожалуйста, не будем ссориться! — Верно. Давайте лучше представимся друг другу для начала. — Представиться? Ну что же… Высокий передал флаг своему товарищу, а затем, выпятив грудь вперед, торжественно заявил: — Знай, что перед тобой стоит Леон Пабло Эмилио де Альера-Нарриа, принц деселийский, вице-герцог Тьерра-Карсо, виконт де Брайе, барон дё Ларанжель! И я нахожусь здесь с благословения Его Королевского Величества, Хосе VI де Нарриа, короля Деселии, герцога Вилонии, Кабрии, Гальпии и Сонде, маркиза Амьольского, государя и властителя Тьерра-Аврелиа, государя Тьерра-Карсо и прочих заморских земель... Ну, и просто моего доброго дядюшки. Отдышавшись, он добавил более тихим тоном: — А значит, имею полное право объявить этот остров территорией Деселийского королевства! Акерлунд, все это время стоявший напротив Леона с каменным лицом, кивнул в сторону одного из своих попутчиков. Тот поднял и расправил флаг Эстервальда. — Ну а я — Эрик Акерлунд, действующий член Эстервальдского Географического Общества. Наша экспедиция прибыла сюда с благословения Божией Милостию Её Королевского Величества, Моуд I Кристиансдоттир Лангсваард, королевы Эстервальда, государыни и властительницы Круненланда, Вельденвальда, Кьезанотто, государыни и властительницы Самкарии, царицы Кшугии, Зыгхии и Ферренкарии, государыни и властительницы Нового Эстервальда и прочих заморских земель. Довольный, он сложил руки на груди и горделиво улыбнулся. Члены деселийской экспедиции принялись что-то обсуждать между собой. Но на Леона де Нарриа это, казалось, не произвело особого впечатления. — И что? — коротко ответил он. Акерлунд опешил от такого ответа и не сразу подобрал нужные слова. — Как, что?! Мы имеем точно такое же право на этот остров, как и вы! — Ваши аргументы? — Мы причалили сюда три дня назад, и на протяжении трех дней восходили на эту вершину! — Мы тоже причалили сюда три дня назад. И тоже потратили три дня на восхождение! И оказались здесь первыми! — Вы обошли нас всего на несколько минут! Да и к тому же, мы ранее оплыли остров со всех сторон. И выбрали этот склон, поскольку он казался нам самым надёжным, хоть и более отвесным. Нам восхождение далось куда тяжелее, чем вам. — Но у нас четверо членов, а у вас — пятеро. — И что с того? — Нас меньше! А значит, это нам было сложнее! — Это еще почему?! Вдруг наступила тишина — Нарриа и Акерлунд сверлили друг друга взглядами, полными немой ярости. Члены обеих групп осторожно пытались приблизиться к ним и успокоить, но угрожающая аура, что исходила от двух мужчин, отталкивала их. Первым отступил Нарриа. Тяжело выдохнув, он произнес: — Ладно. Полагаю, выбора у нас нет. Хорхе, мачете! — Н-но мы же… — Мачете, живо! Акерлунд вздохнул и хотел было попросить мачете у Катанга, но Нарриа его остановил. — Нет-нет, подождите! Мы не будем драться на мечах. Это небезопасно, да и мачете для дуэли слабо подходит, не правда ли? Он взял мачете, а затем… с помощью него принялся чертить у себя под ногами поле в клеточку. — На востоке есть игра, — сказал он, — живые и мертвые камни. Знаете, как играть? — ...знаю, — ответил седовласый альпинист. — Хорошо. Это облегчает задачу. Деселиец закончил рисовать — у него получилась квадратное поле 19x19 линий. Он отбросил мачете и указал на поле рукой: — Вместо камней — кружочки. Я обвожу перекрестия, вы обводите и заштриховываете. Кто выиграет, того страна остров и забирает. — Ну, что-ж. Раз иного способа нет, то… Акерлунд достал нож и оценил его остроту на глазок. — Ваш ход, уважаемый! *** Обычно, чтобы определить, кто играет первым, оба игрока бросают жребий. Но поскольку Нарриа добрался до вершины чуть раньше, Акерлунд решил уступить ему право первого хода. Усатый деселиец сел на землю, сложив ноги по-восточному. Напротив него пристроился Акерлунд. — Я пойду первым! — Как вам угодно! Деселиец замахнулся ножом и лихо выцарапал кружок в самом центре поля, на пересечении двух осевых линий. Эстервальдец усмехнулся. «А этот парень любит рисковать. Это оригинальный ход, но сможет ли он удержать свою территорию, находясь столь далеко от краёв?» Ход Акерлунда — слева от кружка, поставленного Нарриа. «Камни» Нарриа принялись избегать западни, но «камни» Акерлунда загоняли их в классическую «лесенку». «Вот ты и попался...» Но вдруг белые принялись занимать ближний к Акерлунду угол поля. Он принялся вытеснять их, но в это время «белые» захватили сразу несколько «черных» в центре. Седовласый недовольно цыкнул — он допустил ошибку новичков. Где-то с другой стороны поля довольно усмехнулся деселиец. Теперь у него было преимущество. — Я надеюсь, вы записываете эту партию, — сказал он кому-то из своей группы. «Черные» попытались спасти положение, но «белые» продолжали вытеснять их. На лбу эстервальдского исследователя выступила испарина. Если так пойдет и дальше, то он проиграет. Он замер, изучая игровое поле. Правый верхний угол… Там оборона у «белых» слабее. Но только нанести туда чувствительный удар получится лишь в одном случае. Если выйдет отвлечь Нарриа и скрыть истинный замысел. Продумывая то одну, то другую последовательность ходов, Акерлунд погрузился в раздумья почти на десять минут. Наконец, он вступил в бой. Вторжение в группу «белых», те отвечают блокировкой. Но «черные» убегают и атакуют уже в другом месте. Нарриа засуетился. Все выглядело так, будто «черные» действуют хаотично, уже предчувствуя свое поражение. Но старик перед ним… Шестое чувство подсказывало Нарриа, что оппонент что-то затеял. Но деселиец просто не мог ничего предпринять — Акерлунд атаковал то в одном, то в другом месте. Его ходы были молниеносны и точны, и Нарриа стремился купировать каждый удар как можно быстрее. Ход, еще ход… Вдруг эстер хитро улыбнулся. — Вот и все, молодой человек. Он «поставил камень» в правый верхний угол поля. Деселиец испугался — он совершенно забыл, что здесь нужно укреплять оборону. Он судорожно принялся отбивать вторжение, но Акерлунд уже захлопнул ловушку. — Счет почти сравнялся, уважаемый! — ехидно заметил эстер. Нарриа что-то недовольно пробурчал и сделал следующий ход. — Ещё не всё! — выпалил он. Из рыцарского поединка сражение постепенно прекращалось в большую сечу. На этом поле они водили хороводы, пытаясь отхватить друг у друга хоть немного территории. Забыв о сути игры в «живые и мертвые камни», они играли крайне агрессивно. А их взгляды… Если бы из глаз могли вылетать молнии, то над вершиной горы бы разбушевалась настоящая гроза. — ВОТ ТАК! Тяжело дыша, оба игрока замерли. Дальше ходить было некуда — какой бы ход не сделал Нарриа, он бы только ухудшил свое положение. — Предлагаю остановиться и посчитать, у кого сколько территории! — сказал он. — Согласен, — кивнул Акерлунд. Они выцарапывали партию на земле, а потому передвинуть камни было бы невозможно. Подсчет пришлось вести вручную. Изможденные, они прильнули к земле и принялись подсчитывать клетки. Наконец, на лице Акерлунда появилась улыбка. Он выиграл, хоть и с преимуществом всего в полтора очка. — Еле хватило… — он устало опустился на спину. Леон де Нарриа, не менее изможденный, теперь выглядел совершенно потерянным. — Это была… Красивая игра. — Не соглашусь, — проговорил Акерлунд усталым голосом, — У вас слишком агрессивный стиль. Это вас и сгубило. — А вы слишком осторожны. Благодаря этому я начал одерживать над вами верх. Если бы не этот проклятый угол, я бы… Но даже на последних ходах я еще мог вырвать победу! — Ничего подобного, — вновь поднялся Акерлунд, — Судьба матча была предрешена в тот момент, когда я вторгся вот сюда. — Нет же! Я еще мог побороться. Вот здесь я отыграл у вас целых три очка за один ход! — И потеряли два своих за следующий! — Но вот этот хоровод — это же форменное издевательство! О какой красоте может идти и речь? Что вы тут устроили? Другие покорители вершин же только и могли, что наблюдать — все, что выкрикивали эти двое, говорило им не больше, чем песня птицы человеку, не понимающему язык птиц. Но была им чужда и вражда — сев друг с другом, они все это время вместе наблюдали за ходом игры. *** Как бы то ни было, Эрик Акерлунд всё же не чувствовал себя полным победителем — слишком уж незначительным оказался его перевес. Да и праздновать триумф над поверженным соперником уже не хотелось. Акерлунд успел проникнуться уважением и даже какой-то симпатией к этому нагловатому деселийцу. Оба исследователя решили пожать друг другу руки и мирно разойтись, оставив вопрос о спорном острове своим правительствам. На горной вершине в конце концов водрузили оба флага — и эстервальдский, и деселийский. Тем не менее, о схватке на вершине горы почти сразу поползли слухи. Кто-то утверждал, что остров (который молва уже нарекла Островом Раздора) стал ставкой в карточной игре между деселийским принцем и эстервальдским учёным. Кто-то говорил, что Акерлунд и принц Леон устроили дуэль и стрелялись на пистолетах, или же бились на кулаках, пытаясь столкнуть друг друга со скалы, или же пытались изрубить друг друга мачете... Покинув пределы колониальных владений обеих держав, слухи стали обрастать всё большими и большими подробностями. — ...И вот наш Леон, весь в крови, из последних сил ка-а-ак рубанёт его прямо по ногам! Ну, эстер-то этот сразу грохнулся, и Леон его мигом добил! А потом ещё поднял над головой и прям со скалы вниз бросил! А потом ещё молитву прочёл, крест поцеловал и солнцу поклонился. Так всё и было, зуб даю! Такие разговоры ходили в деселийских тавернах. — ...А Акерлунд этого принца подчистую обыграл. Тот прям взбесился, хотел отыграться, в итоге даже свой титул на кон поставил. Но Эрик наш и тут его умыл, и в итоге не только остров себе забрал, но и вообще все колонии деселийские! Сидит сейчас, наверное, где-то во дворце с туземками, весь в шелках и золоте, кокосы жуёт. Эх, вот жизнь!.. А вот о чем судачили в эстервальдских портах. В воздухе запахло дипломатическим скандалом. Правительства обеих держав, не слишком понимая, кому и чему стоит верить, сошлись в итоге на том, что вопрос со злополучным островом стоит обсудить на самом высоком уровне. Из города Сан-Гелиано в город Кристианборг выдвинулась дипломатическая делегация во главе с канцлером...

Камни умеют хранить молчание. Но некоторым есть, что поведать. По всей эстервальдской Самкарии, а также в колониях Вельденвальда, Шталфельда и Болнисии встречаются церкви, некрополи, статуи и просто глыбы туфа, покрытые письменами. Традиция, похожая на то, что и по сей день сохранилось в Хомруле, но алфавит совсем другой. Самкарию населяет множество племен. У каждого свой язык, культура, религия. Ни одно из них не способно прочесть эти буквы, но твердо знает — их племя является единственным дальним потомком тех самых самкарцев, чье царство в свое время простиралось от Мариамских ворот до Литавии, от Твердынских островов до Сарунского архипелага. О канувшей в лету империи рассказывали разные легенды, но у всех было нечто общее. Самкарию в них описывали как могущественную страну со множеством крупных городов. Ее население было грамотным, власти покровительствовали наукам. Древние самкарцы поклонялись единому богу — Непознаваемому Тхи. Самкарские цари покорили все, что могли покорить, и воцарился век стабильности, процветания... и застоя. Но всему приходит конец, и могучая империя пала под натиском мамлаков, шедших с востока на запад. Самкарский народ был вынужден скрыться высоко в горах и прятаться от муннитов, предававших огню и мечу селения на равнине и жестоко расправлявшихся с неверными. Самкарцы растворились в истории... Но не исчезли бесследно. Вера в Непознаваемого Тхи, материальную форму которого часто изображали в виде крылатого колеса, сохранилась у двух народов в мире. Крошечного племени высоко в самкарских горах... и рамолов в Румании! Именно от последних мир впервые услышал легенду о Затерянной Столице. Она гласит: те, кто не собирался отступать от Веры, были загнаны высоко в горы. Там они с Божьей помощью построили город, парящий над миром, в который не проникнет ни один враг. Но, обрушив все мосты к старому, земному миру, оказались навсегда отрезаны от него. Вместе с ними на небе остались все величайшие реликвии самкарского народа, его культурное достояние, летописи и книги. До поры до времени эта легенда оставалась лишь уделом фольклористов... но сначала в горах Самкарии нашлось то самое маленькое племя, которое говорило на казавшемся утраченном языке и могло расшифровать древние письмена. А затем эстервальдские исследователи обнаружили сеть заросших и засыпанных обвалами дорог, ведущих куда-то высоко в горы. Гонка за Затерянной Столицей началась. В Эстервальдскую Самкарию съехались археологи и искатели со всего мира. Их было столько, что в том числе их средства позволили колонии выжить, когда Эстервальд охватила гражданская война. Они прокладывали новые дороги, открыли множество поселений, погребенных под пылью времен. Но все это и близко не напоминало Затерянную Столицу. Многие начали склоняться к тому, что это лишь красивая легенда. Собирательный образ. Многие — но не эстервальдец Арво Кеск. Савер по происхождению, он практически с самого детства был одержим идеей найти Самкарскую Столицу. Получив образование у легендарного Кнудсена, он переехал в Самкарию и занялся раскопками. Он потратил на поиски почти все семейное состояние, и продолжал поиски даже когда ажиотаж стих. В глазах людей он превратился из великого энтузиаста в полусумасшедшего чудака. Но Кеска не смущали кривотолки — он не обращал на них внимания и уходил все дальше и дальше в горы... 21 декабря 9 г. после ЭК в Ахалиду, столицу Эстервальдской Самкарии, пришла короткая телеграмма: Многие проигнорировали послание исследователя... но самкарец, прочитавший телеграмму, переполошился. Нрингацотн, Цитадель Парящих Орлов. Это одно из названий их столицы, которое знали лишь старики! Вскоре пришла письмо от него же. К нему пригалагась зарисовка: высокая отвесная скала, облепленная домами и храмами. Карта, указывающая, куда нужно идти. В самом письме было всего два слова: В горы отправилась инспекция. Она прислала ответ — Арво Кеск нашёл последнюю столицу Самкарского Царства! Из сумасшедшего Кеск превратился в национального героя. За признанием последовали награды, похвалы, приглашения на встречи с представителями ведущих научных академий мира... Но Кеск просил лишь одного — людей и материалы, чтобы восстановить хорошо сохранившийся, но потрёпанный временем город. И обозы пошли — груженные инструментами для раскопок, стройматериалами, иной раз в горы увозили по частям целые дома. Первым делом восстановили гигантские мосты между скал. Затем — кровли у соборов и дворцов. Но тут Эстервальдская Академия Наук спохватилась и приказала приостановить работы — их не устраивало то, что Кеск якобы пытается не восстановить исторический облик, а построить на его основе что-то из своих фантазий. К неудовольствию Кеска кровли пришлось разобрать и построить уже нечто более исторически точное. Город располагался на отвесном утесе, потому восстановление рухнувших из-за землетрясений башен представляло особо сложную задачу. Пришлось использовать паровые подъемные краны и леса высотой в сотни метров, чтобы вновь собрать их. Работы закончились в 12 году после ЭК. В подвалах Центрального Храмового Комплекса Кеск обнаружил то, что искал. Летописи — они пролили свет на то, как появился город и почему полностью опустел. Новую столицу и правда построили правители Самкарского Царства — на неприступной вершине, путь в которую был тернист. Здесь они спрятали величайшие реликвии самкарского народа, чтобы мунниты не добрались до них. лучшие здочие воплотили в камне все то, к чему самкарская архитектура шла тысячелетиями. Поэтому местные дворцы получились такими красивыми и необычными. Шло время, самкарцы все так же сидели в горах. Землетрясения, эпидемии и банальная изоляция понемногу сокращали численность племени. На равнине между тем мамлаки, смешавшись с местными племенами, стали образовывать новые народы. Так появились кшуги, зыгхи и прочие муннитские племена. Все, кто не желал исповедовать муннизм, постепенно сливались в народ ферренкарцев — который в свое время тоже начал дробиться на более мелкие народы. Их государства постоянно воевали друг с другом, но находились на важных торговых маршрутах. Поэтому их культура богатела и развивалась. Самкарская же, изолированная от торговых маршрутов и замкнутая сама на себя, угасала. Империя, отрезавшая себя от мира, дряхлела и хирела, горные города покидало все больше людей, пока... ...самкарский народ, так и не поддавшийся мечу муннита, не растворился среди других народов. Империя канула в Лету, город опустел, его население уменьшилось с десятков тысяч человек до нескольких сотен. Последние люди покинули Нрингацотн примерно за 900 лет до его обнаружения. Но Самкария не исчезла без следа — во всех народах, населяющих бывшую территорию Империи, и даже в мамлаках на Материке Возрождения, есть капля самкарской крови. У самкарцев не было росписей, но они были искусными резчиками по камню и дереву. Все внутренности Главного Храма покрыты барельефами, горельефами и молитвами Тхи. Город располагался на нескольких уровнях, и жители его тоже разделялись на социальные группы. Выше всех находился храм с проживавшими в нем монахами. Под ним — царский дворец и дворцы высшей знати. Еще ниже... ...сам город. Практически все дома здесь двух-трехэтажные, многие покрыты росписью и изразцами. Из-за расположения на отвесной скале город похож на аулы горных племен: утес словно бы облеплен домами, и крыша одного дома практически всегда является площадкой перед другим домом. Два гигантских моста со сторожевыми башнями вели в предместья. Их населяли ремесленники и торговцы. Ниже по склону проживала чернь и рабы. В самом низу, в зажатых меж скал долинах, находились сады и пастбища. Там выращивали виноград, пасли коз и овец... Исследователи продолжают изучать древний город. И главные секреты им только предстоит открыть.

Спасибо Равану с ДБ за униформу. Все совпадения с одним стареньким аниме, где много роз и дуэлей на шпагах, (не)случайны ............................................................................ enqvist-academy-2 by Nick Tockareff, on Flickr Издавна в Эстервальде существовали закрытые школы, поступить в которые мог не каждый. Нужно было родиться в богатой, либо во влиятельной семье. Кристиан III, взявший курс на проведение реформ, решил надломить невидимую стену, разделявшую простой народ и высший класс. Дело было вовсе не в любви к бедноте — страна остро нуждалась в молодых специалистах, что должны были модернизировать закостеневшую за годы нейтралитета экономику Империи. И он решил, что именно среди народа нужно искать достойных. Первым учебным заведением в истории Эстервальда, где лучшее образование могли получать не только потомки знатных семейств, но и обычные люди, стала Олафстадская Закрытая Женская Академия, более известная, как Академия Энквиста (несмотря на название, находится в паре километров от городка Аммербю, что немного западнее Олафстада). Основал ее Феликс Энквист, ученый-натуралист, на момент основания Академии бывший министром просвещения Эстервальдской Империи. А помимо всего прочего — совладелец крупной компании по производству лекарств. Первые корпуса были построены к 19 г. до ЭК, постепенно рядом вырастали все новые и новые здания, и Академия стала одним из крупнейших учебных заведений в Империи. Первоначально в Академии могли обучаться лишь граждане Эстервальда, но после окончания Гражданской Войны правила изменили, и вот уже много лет, как здесь проходят обучение иностранцы. Из ворот Академии выходят будущие преподаватели, молодые ученые, врачи и много кто еще. Именно это заведение стало кузницей кадров для Эстервальдской системы образования. И не только его — выпускниц Академии с распростертыми руками ждут во многих странах мира. В отличие от других частных школ, в эту документы может подать любой желающий. Единственное ограничение — в школе могут обучаться только женщины. enqvist-academy-1 by Nick Tockareff, on Flickr Обучение платное — семьи учениц самостоятельно заказывают себе униформу и учебники, платят стартовый взнос, доплату за содержание Академии и плату за обучение. Однако предусмотрена система скидок и доплат за хорошую успеваемость, спортивные достижения или публикации статей или литературных произведений. Особо отличившихся могут даже перевести на бесплатное обучение. Правда, для этого нужно продемонстрировать исключительное старание и не менее исключительные таланты — дисциплина в Академии строгая, а программа в старших классах сложнее, чем в иных институтах. "Полных стипендиаток" в Академии единицы, и о них слагают легенды. enqvist-academy-4 by Nick Tockareff, on Flickr Образование длится 12 лет. Классы делятся на три группы — начальные, средние, старшие. Цветов у униформы тоже три — коричневый (ученицы начальных классов), серый (средняя), голубой (старшая). Бывает летняя и зимняя (утепленная) униформы. Виды униформы: enqvist-academy-5 by Nick Tockareff, on Flickr enqvist-academy-6 by Nick Tockareff, on Flickr enqvist-academy-7 by Nick Tockareff, on Flickr На холме возвышается собор Св. Магериты — место богослужений в вильгельмитские праздники. По бокам от него располагаются медицинский корпус и дом, где живут преподаватели. enqvist-academy-8 by Nick Tockareff, on Flickr Общежития для студенток располагаются за корпусами старшей школы. Все корпуса Академии соединяются крытыми переходами, так что практически в любое здание Академии (даже в собор) можно пройти в дождь, не промочив одежду, и снежною зимой, не накидывая пальто или шубу. enqvist-academy-9 by Nick Tockareff, on Flickr Гордость Академии — собственная школа верховой езды с ипподромом и конюшнями. enqvist-academy-3 by Nick Tockareff, on Flickr В Академии есть целых две оранжереи. В первой выращивают розы и другие теплолюбивые растения. Во второй находится лаборатория по выращиванию лекарственных растений — доступ туда есть лишь у соответствующего кружка. Это продиктовано мерами безопасности — многие из этих растений ядовиты, и их лучше лишний раз не трогать. enqvist-academy-10 by Nick Tockareff, on Flickr С двух сторон от главного входа в Академию находятся две башни. В первой обитает музей и дирекция, во второй — архив и студсовет. Именно в башнях находятся единственные на всю Академию гидравлические лифты. На одной из башен находится обсерваторий с телескопом. Чтобы доставить детали телескопа на такую высоту, понадобилось немало усилий и специально спроектированный в Цивилии подъемник. Строительство башен сопровождалось множеством неприятностей. Финансировали их по остаточному принципу, и строились они очень медленно. К моменту начала Гражданской войны правая была построена на 70%, а левая — всего на 40%. Поскольку Аммербю находился вдали от магистралей, за него не велось крупных боев. Но многие воспитанницы Академии вызвались работать полевыми медсестрами, поддержав ту или иную сторону конфликта. Многие из них нашли вечный покой в эстервальдской земле. В память о них перед главным входом установлена часовня-обелиск. enqvist-academy-11 by Nick Tockareff, on Flickr enqvist-academy-12 by Nick Tockareff, on Flickr Академия стала одной из первых в Эстервальде, где занялись физическим воспитанием юных учениц. Действует множество спортивных кружков — бег, метание ядра, теннис, игра в мяч... На весь север Материка Академия славится своей школой фехтования. enqvist-academy-13 by Nick Tockareff, on Flickr В Академии находится несколько памятников. Помимо вышеупомянутой часовни, в "детском дворике" установлен монумент императрице Ирене — жене Кристиана III. Меж двух беседок в верхней части Академии строго наблюдает за ученицами Кристиан III. enqvist-academy-14 by Nick Tockareff, on Flickr За годы существования Академия увеличилась в размерах. И она планирует развиваться и дальше. В планах руководства — открытие кружка мореходства (Академия находится в 3 километрах от моря, но на берегу озера). Будут построены новые жилые и учебные корпуса. enqvist-academy-15 by Nick Tockareff, on Flickr enqvist-academy-16 by Nick Tockareff, on Flickr

Здравствуйте, дорогие юные друзья! прим. авт.: r' - картавое "р", č - чистое "ч" Дверь в приёмную открыл человек в строгом чёрном костюме. На его голове была фуражка с белой тульей, что означало принадлежность хозяина головного убора к представителю военно-морских сил Модравии. За ним заходил второй человек в почти аналогичном костюме, но с такой же фуражкой. -- Здравствуйте, товарищи, а вы к кому? - несколько удивлённо и с лёгкой боязнью спросила секретарь. -- К нему, - сухо ответил первый вошедший, уже приближавшийся к двери основного кабинета. На табличке, висевшей на уровне глаз посетителя, было написано: Й. Аксельрод Заместитель главного инженера-конструктора отдела гражданских судов -- Кх-кх, а вам назначено? - помощница с заметным волнением в голосе резко встала и вроде собиралась перегородить путь второму лицу в костюме, но не решилась. -- Ну а как же, - с лёгкой улыбкой сказал второй человек с каштановой бородой и усами. Первый в костюме уже был в кабинете Аксельрода. -- А как же вас представить? -- Ничего, мы справимся, - каштановая борода после ответа закрыла дверь с обратной стороны кабинета. Помещение было очень просторным: в нём стояло три кульмана и некоторое количество ящиков с бумагой для них, несколько шкафов с книгами, тумбочки, несколько столов, пару печатных машинок и рядом лежащие листы с напечатанным текстом. Ближе к противоположной от входа глухой стене около стола стоял человек и что-то смотрел в книге с синей обложкой. Рядом с книгой находилась модель лодки стандартного типа. Но самое заметным объектом являлось поистине большое нечто, что находилось на массивных деревянных подмостках по левую руку от инженера-конструктора. -- А, ну наконец-то, я уже начал волноваться! - Йоханан Аксельрод, выходец из ашкельского народа, выглядел как типичный представитель тех людей, кто всю свою сознательную жизнь посвятил себя теоретической и практической науке: сутуловатый, чёрные ботинки и штаны, чёрная жилетка с белой рубашкой и синем галстуком в полоску, наличие заметной седой растительности на лице, но отсутствие таковой на голове, за исключением седеющих тёмных волос сзади и по бокам (среди модравских учёных такую естественную причёску шутливо называли "старой луной"). -- Здравствуйте, товарищ Аксельрод, - обратился к инженеру-конструктору первый "костюм", постепенно подходя к столу, но он вновь перекинул свой взгляд на большой двухцветный... объект. Вице-адмирал модравского флота Томаш Паблушович, ответственный за проект нового корабля, ещё не знал что перед ним находится. -- Таки я вижу, čто ви удивлены, - с уже ощутимым акцентом обратился Аксельрод к товарищам из ВМФ. -- Это... впечатляет, - каштановая борода не менее удивилась форме и размерам стоявшей штуки. По винтам, рулевому винту, а также пушке на платформе он предположил, что перед ним что-то похожее корабль. -- Ви знаете, я таки сам бил' удивлён, когда мои r'ебята сделали этот макет по чеr'тежам. -- Макет?! - в унисон удивились и посмотрели на Аксельрода два гостя. -- А ви таки не видите маленькую лодочку на столе? Господа, данный макет бил' таки сделан исходя из масштаба этой кr'охотульки. И это таки не пr'осто макет, а функциональная мадэль! Её даже пr'овеr'яли на небольшом озеr'е и знаете čто? Это чудо нашей инжиниr'ной мисли таки может оставаться на плаву! - с гордостью говорил давно прибывший в Модравию ашкель. -- Ох, выглядит монструозно, - с выдохом произнёс вице-адмирал, - но, пожалуй, я вижу ответ на свой вопрос, который хотел вам задать. -- Всё веr'но - он готов. Позвольте я посвящу вас, господа, как оно r'аботает... Сама мысль о постройке плавательного средства способного перемещаться как на воде, так и под водой, у Йоханана Аксельрода витала уже давно. Полноценное проектирование началось уже после знакомства с кораблями фермунгского и штальфельдского флотов ещё до Революции. Почти всю жизнь работая в судостроении и обладая ашкельской смекалкой, он быстро понимал какие у корабля характеристики, и достаточно часто оказывался прав. Аксельрод предложил новому командованию модравских военно-морских сил свой проект, однако, в самом начале пост-революционного периода флоту было не до радикальных новинок. Он продолжил совершенствовать своё детище, и спустя два года проектирования и экспериментов он вновь предложил идею постройки подводного корабля. Тогда высшие морские чины уже увидели что конкретно предлагает Йоханан и... чуть было не сослали его на острова через госбезопасность, а чертежи передали новоиспечённому адмиралу флота Кузнецовичу, мол, посмотрите на какую чушь хотели потратить деньги и ресурсы недобитки бывшей буржуазии, тем более когда он употребляет обращение "господа" и ходит как зажиточный купец. Кузнецович потребовал Аксельрода к себе и попросил в подробностях изложить идею и то, что изображено на чертежах. Прошло много часов прежде чем их разговор закончился. Итоги разговора были таковы: чертежи более никому не предлагать, Аксельрод назначен на должность главного инженера-конструктора проекта создания подводного корабля, ему передаётся часть верфи со стапелем, доком, и частью рабочих для воплощения нового корабля в металле. Дабы не вызывать никакого интереса со стороны потенциальных шпионов, верфь была переквалифицирована как гражданская, а сам он назначен на должность заместителя главного инженера-конструктора отдела гражданских судов. Воплощение в металле оказалось очень трудоёмким занятием. Оказалось, что где-то нужны детали из иных сплавов, где-то необходимо применять иную технологию соединения деталей, а проблема жизнеобеспечения экипажа была краеугольным камнем разработки. Изначально, в качестве силовой установки задумывалась паровая машина (собственно, это основная причина таких размеров подлодки), но оказалось, что значительную часть лодки надо переквалифицировать под размещение угля. Большой вес, проблема отведения выхлопных газов и отработанного пара почти поставили крест на возможности спуска на воду детища сумрачного модравского гения. И тут произошло поистине чудо: утром в кабинет Аксельрода люди из госбезопасности внесли длинный ящик тёмно-зелёного цвета. На нём белой краской были написаны некие слова на фермунгском языке. Как оказалось, это были "водные ракеты" о которых он был наслышан (и даже мельком видел) когда давно был в Фермунге. Интересным было в них то, что они работали сжатом воздухе. В момент появилась задумка: скопировать и увеличить двигатель, приспособив его для подводного корабля. Работа с этими ракетами впоследствии даст свои плоды: двигаться лодка будет с помощью двух пневматических двигателей, будет разработана система продувки балласта, а также система подачи воздуха в лодку для жизнеобеспечения экипажа. Причём изначально, почти всё внутреннее устройство было создано для макета, а потом переносилось для оригинала, который постепенно строился. Таким образом, макет является без малого полной работоспособной копией (которую применят для создания совершенно иного по конструкции корабля), созданной для внедрения и отработки многих узлов и агрегатов, а также сплавов. Причём, данный макет не показывался ни руководству флота, ни ответственному от ВМФ за данный проект (коим и является Паблушович), им демонстрировались результаты работы непосредственно на стапеле. --...вот как-то так, господа, - закончил свою речь инженер-конструктор. -- Что же, мы действительно недооценивали вас, товарищ Аксельрод, - слегка задумчиво сказал Паблушович, - однако, за сокрытие некоторых фактов вас бы подвести под суд, но... Думаю, намеренное сокрытие тут было даже на пользу. Когда планируется спуск корабля на воду? -- Ми таки сейчас доводим все системы до по-о-олной r'аботоспособности в совокупности. Думаю, что таки чеr'ез две-тr'и недели он уже будет спущен на воду. -- Возможно ли начать набор экипажа для первых испытаний? -- Ай-бей, конеčно! Не только "возможно", но и нужно! Я таки сегодня хотел отпr'авить вам записку о таком тr'ебовании, но если ви уже таки тут, то и писать ничего не нужно! -- Отлично. Есть какие-то значимые требования к будущему экипажу? -- Хм... Таки нет, но если ми не хотим затопить коr'абль r'аньше вr'емени, то надо таки найти тех, кто не боится быть в замкнутом пr'остr'анстве и способных плавать лучше чем бr'ошенный в воду камень, хе-хе-хе, - засмеялся инженер-конструктор. -- Ну и шутки у вас, - возмутился гость с каштановой растительностью на лице. -- А как вы решили назвать проект данного корабля, - вновь обратился к Йоханану вице-адмирал. -- Ну поскольку он таки плавает под водой, то за такую способность и r'асцветку он будет "кашалотом". -- Какой ещё кашалот?! Можно назвать ну там... "китом" или "акулой"..., - вновь возмутилась каштановая борода. -- Молодой человек, а ви таки видели двухцветного сеr'ого кита или толстую акулу? Если это "акула", то тогда я Давид Коппельштитский!* -- Так, прекратили балаган, - вмешался Паблушович, - эта штука действительно похожа на кашалот. Может, когда-нибудь потом, у нас будет подлодка класса "акула". Товарищ Аксельрод, доводите... подлодку... нет, подводный корабль до готовности. Будущий экипаж прибудет в ближайшее время вместе с капитаном. Собственно, капитан уже имеется. Познакомьтесь, - вице-адмирал указал на своего коллегу по флотскому делу, - Мариус Рамиусович, капитан первого ранга. -- Таки безумно r'ад знакомству. Надеюсь, что под вашим таки командованием это чудо нашей инжиниr'ной мисли будет служить вам и нашему флоту веr'ой и пr'авдой. Через три недели, 1 августа 1901 года по а.л., спустя почти десять лет после Революции и последующей разрухи, на воду будет спущен первый модравский подводный корабль, по применённым технологиям и габаритам не имеющим аналогов в мире. Внешний вид и размеры поистине восхищают и поражают. Вооружение состоит лишь из одной пушки. Хоть в планах и была установка фермунгских водных ракет, но из-за технологических трудностей данный тип вооружения не был установлен. По состоянию на 1903 год по а.л. испытания подлодки были успешно завершены (после "проверки на прочность" она была капитально отремонтирована) и в октябре 1901 года по а.л. принята на вооружение Народного Военно-Морского Флота Республики Модравия под именем "Красный Декабрь", а полностью корабль обозначается так: КМФ "Красный Декабрь" ПК-1 проекта "Кашалот". *Давид Коппельштитский - легендарный фокусник ашкельского происхождения. Желаю всем вам счастья и здоровья!

Самоходные повозки на паровом ходу в Эстервальде пытались создать еще при Кристиане Мудром. Первая задокументированная попытка датируется 108-м годом до ЭК. Согласно сохранившимся записям, в этом году инженер из Густавборга Войцех Завадский впервые обратился к Его Величеству с просьбой оценить его последнее изобретение. Машина, получившая название "Самоход Завадского", представляла собой обыкновенную одноколку, к которой было присоединено хитро сделанное рулевое колесо, состоявшее из самого колеса, парового котла, и цилиндра, присоединенного к валу, раскручивавшему это самое колесо. Кристиан Мудрый был впечатлён и дал Завадскому добро на создание тестового образца. 7 июля 107-го года до ЭК рабочий образец "Самохода", которым управлял сам изобретатель, на глазах удивленной публики своим ходом выехал из ворот инженерной мастерской. Машина проехала около пятисот метров, потеряла управление, съехала в канаву и развалилась на части. Котёл взорвался, а самого Завадского окатило кипятком. После такого любые испытания "Самохода" были запрещены. Чудом выживший Завадский неоднократно пытался добиться снятия запрета, но так ничего и не смог с этим поделать. Затем о "Самоходе" забыли по меньшей мере на 50 лет. В 45-м году до ЭК, уже после смерти Завадского, инженер Армин Видшёльд случайно обнаружил в архивах рисунки и чертежи изобретателя. Загоревшись идеей создания подобной машины, он, взяв за основу идеи Завадского, почти с нуля разработал собственную конструкцию. В отличие от "Самохода" котёл теперь располагался над задней осью, и привод, соответственно, передавался на задние колёса. Также с нуля был разработан новый паровой котёл и система поддержания давления и температуры. В 40-м году до ЭК на научной выставке в Эрборге Видшёльд представил народу свой новый паромобиль, получивший название "Hvidskjöld ÅV-1". (эстерск. ångvagn -- паровая телега) Первоначально публика настороженно отнеслась к этой диковинке, но когда Видшёльд, управляя паромобилем, проехал по улицам города, удивлению и радости публики не было предела. Заказы посыпались один за другим, и через год Видшёльд основал фирму "Hvidskjölds ångvagnar" (Паровые повозки Видшёльда). За 30 лет было разработано еще две модели -- четырехколесная пассажирская (индекс 2) и четырехколесная грузовая (индекс 3). Паромобиль Hvidskjöld-Klemens ÅV-4 Основная модель. Выпускалась в 3-1 гг до ЭК, а также в модернизированном виде с 6 гг до ЭК. Модель ÅV-4, разработка которой началась в 5-м году до ЭК, изначально готовили под новую, более мощную паровую установку. Предполагалось, что паромобиль будет развивать скорость до 40 километров в час. Однако в ноябре 3-го года в дверь к Видшёльду постучался некто Готтфрид Клеменс. Он представил Видшёльду свою новую разработку -- однопоршневый двигатель внутреннего сгорания, работающий на бензине. Видшёльд был настолько впечатлен этим изобретением, что после того, как Клеменс показал ему коляску, оснащенную этим двигателем и проехался в ней, немедленно сделал Клеменса вторым человеком в фирме и выдели ему свой штат сотрудников. Теперь, когда фирма фактически состояла из двух более мелких фирм, работающих почти независимо друг от друга над разными проектами, -- одна над паровыми, а другая над бензиновыми автомобилями, -- она стала называться "Видшёльд-Клеменс". Планировалось, что через три-четыре года удастся наладить производство автомобилей с бензиновым ДВЗ, и что ÅV-4, выпуск которого начался в том же 3-м году до ЭК, станет последним паромобилем фирмы. Но в этот момент на Империю обрушился тяжелейший экономический кризис, вызванный неумелой политикой Кристиана IV и возросшим аппетитом высших чинов. Паромобили и без того были очень дорогими, но теперь их и вовсе почти перестали покупать. У консервативных богачей они тоже пользовались не слишком большим спросом. Видшёльд надеялся на покупателей из Коферда и Цивилии, но те почему-то прохладно отнеслись к эстервальдским машинам. Последней надеждой был Хомрул, давний торговый партнер Эстервальда, но тот, решив воспользоваться экономической слабостью Эстервальда, вдруг вспомнил все вековые обиды за последние пять сотен лет и разорвал дипломатические и торговые отношения с Империей. Клеменсу пришлось приостановить работу своего отдела. Выпуск паромобилей тоже практически застопорился. Видшёльд еще надеялся как-то выкрутиться из положения, но в это время на Эстервальд обрушилась сначала одна, а затем вторая революция. За последней из этих революций последовал распад Эстервальда на множество республик и кровопролитная и опустошительная гражданская война. В условиях послереволюционной разрухи и нищеты жителям страны стало не до дорогих игрушек. Фирма официально продолжила существовать, но работники разбежались кто куда. Клеменс, убегая от войны, захлестнувшей его родной Санктэриксхольм, перебрался в Цивилию. Видшёльд, сбежав из Круненланда, осел в условно нейтральном Даннборге. Лишь спустя год после реставрации монархии он задумался о возрождении фирмы. Документация и несколько рабочих образцов (один из которых достался Хендрику Ульфланду) были сохранены, но здание со всем оборудованием оказалось на территории РРК, и им теперь владели другие люди. Производство в Эрборге пришлось обустраивать с нуля, но в конце концов, первый после Эстервальдской Катастрофы паромобиль выехал за заводские ворота 18 августа 6-го года после ЭК. Однако и по сей день производство и разработка автомобилей с ДВЗ находятся под вопросом. Несмотря на то, что Клеменс не планирует возвращаться из Цивилии, фирма по-прежнему носит название "Видшёльд-Клеменс", в память об их сотрудничестве.

Работа участвовала в 5-м традиционном конкурсе от Nemo на РФФЛ, где заняла третье место. К сожалению, этот конкурс оказался последним... Условным прототипом послужила Церковь Каарли -- одна из немногих церквей Таллина с двумя башнями. С нее я приблизительно списал пропорции храма. Когда именно была построена Всехсвятская Церковь в Эрборге, -- неизвестно. Ясно только, что ей более пятисот лет. А под ее стенами и вовсе находится одна из древнейших сохранившихся вильгельминских могил Эстервальда: Свой нынешний вид, впрочем, она приобрела не многим более сорока пяти лет назад. В ноябре 39-го года до ЭК в шпиль церкви ударила молния, и он, выгорев дотла, обрушился на дома вокруг. Когда король Магнус II принимал решение о восстановлении храма, он повелел не восстанавливать старую колокольню, а построить две парных с нуля. В 28-м году обе колокольни, вместе с новым парадным входом в храм, были готовы. На месте разрушенных домов был разбит сквер, в котором поставили небольшую деревянную часовню в память о погибших жителях. Часовня, к сожалению, не пережила Гражданскую Войну. Колокольни, выполненные в стиле, позже получившим название "эстерский неоромантизм" или "Магнус-стиль", были, в отличие от скромного храма, обильно украшены. Этакое несоответствие стилей вызвало множество споров в культурной среде. "Новые колокольни -- писал драматург Феликс Линдберг, -- со всеми роскошными украшениями на них, рядом со скромными и строгими, как одежды монахов, стенами старой церкви, вызывают такое чувство пренебрежения, какое вызвала бы диадема императрицы, нацепи её на себя нищенка в лохмотьях": После вступления на трон Кристиана III с колоколен едва не сбили всю лепнину. Церковникам пришлось лично просить его вместо этого дать им слегка подправить старый храм. Зодчим в итоге разрешили лишь добавить немного украшений и на стены церкви, чтобы лепнина на башнях смотрелась органичнее. После завершения работ в кругах любителей архитектуры разразился грандиозный скандал, пресса писала об "осквернении святыни", а архитекторов осыпали оскорблениями. Постепенно, однако, к новому виду церкви все привыкли. Остальные фото (без рендеринга): кликните чтобы показать/скрыть

Самоделка создана для проекта "Возрождение Рыцарства" на ДБ. И как назло, сразу после публикации ДБ упал... ................................................................................................................................. Древний Сторрьён расположен на слиянии двух крупнейших рек восточного Эстервальда – Хезмы и Кальмы. По полноводности одна не уступает другой, и во времена Рассвета географы со всей империи долго спорили, что же течет дальше – Хезма или Кальма. Но у кьезанотто не было никаких сомнений в том, что именно Кальма отступает перед текущей с горных отрогов могучей Хезме, и потому основанный ими здесь город и назывался ранее Эстуарио-Дель-Кальма, “устье Кальмы”. После прихода на эти земли Олафа Завоевателя княжество Кьезанотто было завоевано и присоединено к Эстервальду под названием Княжество Хесвальд. Оно было условно разделено на три части – Монтавия (ныне – территория восточной Круновии, города Монтавец, Збатов, Маринов, и т.д), Хесдален (Долина Хезмы, города Хезмут и Норрхезмут) и Триангельн (междуречье Хезмы и Кальмы, город Сторрьён). Построенная князьями Кьезанотто крепость на стыке двух рек была при Густаве Грозовом существенно перестроена, а при Кристиане II – приобрела свой нынешний вид и получила название “Цитадель Триангельн”. Наряду с укреплениями Вальденборга, Норрбергстада и Хезмута она стала одной из самых мощных в Вельденвальде. Несмотря на угрожающий вид, крепость в течение многих лет не была востребована, так что город, расположенный возле двух полноводных рек, вскоре шагнул за ее пределы. Было построено два гигантских моста через Хезму и Кальму – Западный (Истерброн) и Восточный (Вестерброн). Город богател и рос, как на дрожжах, и вскоре по размерам населения вплотную подошел к Хезмуту. Но всё изменилось, Когда Эстервальд после Первой Революции начал разваливаться на части. Наблюдая со стороны за террором, которое развернуло Временное Правительство, глава Провинции Хезмут барон Йозеф (Джузеппе) Таммер-Кампанелли понял, что медлить нельзя, и когда попытка подавления мятежа в Круновии заглохла, и когда тадеуш Серпинский объявил о создании Революционной Республики Круновия, одним из первых заявил о желании отделиться от Эстервальда. Он в кратчайшие сроки собрал свое войско, выдворил представителей ВП из своей вотчины и 26 декабря 1 года до ЭК, практически в один день с Даннборгом и Эстерборгом, объявил об отделении. В первые годы Гражданской Войны молодая Республика Кьезанотто не желала втягиваться в нее. Таммер-Кампанелли учел опыт Эстерборга, который пошел против Вельденвальда и пал в первые же месяцы войны, и решил не вмешиваться в раздел пирога. Но в конце концов не устоял, и решил действовать. Летним днем 6 июня 2-го года он выступил перед народом с короткой речью: * -- на тот момент еще не было известно, что собор цел, а рухнула только колокольня, и что она не была взорвана, а обрушилась из-за неудачной попытки ремонта стен. Таким образом, он официально объявил о вступлении в войну. Он решил воспользоваться слабостью Вельденвальда, который, окрыленный победой над РРК в центральных областях, совсем ослабил оборону периферийных областей. После чего всего за пару дней взял Эстерборг. Веьденвальд долгое время пытался отбить его обратно, но безуспешно. – подойти к городу сквозь Эстерборгские Болота было почти невозможно, не утопив полвойска, а перейти Кальму мешал Сторрьён. Расклад сил поменялся, когда Армия РРК внезапно отвоевала у Таммера-Кампанелли горные области Кьезанотто, после чего двинулась на Хезмут. Барону пришлось спешно перебрасывать армию к столице, чем воспользовался Вельденвальд, чье войско форсировало Хезму и дошло до Слодовецкого Уступа, разрезав Кьезанотто надвое. Битва за Сторрьён стала для Кампанелли решающей, и одной из самых кровопролитных, ведь на кону был контроль над устьем Кальмы и областью Триангельн. Продолжавшаяся около трех месяцев осада Цитадели окончилась падением Сторрьёна. Когда город оказался под контролем Вельденвальда, судьба Кьезанотто была решена – остатки войска были смяты с двух сторон силами РРК и Вельденвальда и уничтожены. Когда Хезмут оказался зажат меж двух огней, он пал всего через две недели. Судьба Таммера-Кампанелли нам неизвестна – то ли его убило ядром при штурме Хезмута, то ли он сам застрелился из мушкета, то ли бежал в горы. Однако падение Кьезанотто стало той точкой, после которой ход войны кардинально поменялся – части Вельденвальда, уже порядком измотанные, завязли в уличных боях в Хезмуте. РРК же слала все большие силы и в результате вытеснил их из города. Но ненадолго, и после этого Хезмут еще много раз переходил из рук в руки, пока не был почти полностью разрушен в ходе масштабнейшего наступления Армии РРК, шедшей на Сторрьён. Возле недостроенного канала Хезма-Кальма в 10 километрах к югу от Сторрьёна Армия РРК вступила в кровавый бой с Армией Вельденвальда. Формально сражение окончилось ничьёй, но наступление РРК было остановлено. Тем не менее, войско под командованием Бронислава Рубличека успело занять не только две трети области Триангельн, но и почти весь левый берег Хезмы, подойдя вплотную к стенам Сторрьёна и не дойдя 10 километров до Эстерборга. Рубличек планировал перейти реку, но на том берегу Хезмы Вельденвальд уже успел выстроить мощнейшую систему укреплений. К этому моменту силы сторон были изрядно истощены, к тому же в затылок воюющим сторонам дышал Ульфланд, ведомое им войско возрожденного Эстервальда отвоевало у Круновии Хомруллстад и всю границу с Хомрулом, лишив её выхода к морю, а у Вельденвальда – Олафстад и Эстерборг. Последний хоть и был взят большой кровью, но его потеря стала решающим аргументом для СДКВ, после которого Эстен-Винтерфельд впервые заговорил о мире. В результате заключения мирного договора Эстервальд не стал наступать на РРК и Вельденвальд. Подготовленный Ульфландом и Моуд Лангсваард проект мирного раздела долины был отвергнут, и война продолжилась. Но всё равно, к тому времени запал у обоих сторон истощился, и боевые действия понемногу сошли на нет, война перешла в статус позиционной. .................................................................. Общий вид города. Вид на цитадель Триангельн с плывущего по реке парохода. По реке со времен Битвы за Сторрьён до сих пор разбросаны останки речных мониторов и бронекатеров. Когда-то напротив Бастиона Красной Стрелы стояла высокая Орлиная Колонна, которая обрушилась в ходе боев. О судьбе орла -- чуть позже. Треугольная Цитадель включает в себя три бастиона -- бастион Красной Стрелы (обращен к морю), Бастион Кальмут (обращен на Кальму) и бастион Хезмут (обращен на Хезму). за ее стенами сохранилось немало зданий, построенных в стиле кьезаноттского барокко. Однако светло-кофейные собор Св. Вильгельма и Ратуша были построены уже при Кристиане II. вместе с новыми крепостными стенами. Типичный пример "кьезаноттского барокко" -- бежевая церковь св. Жозефины. Два симметричных белых здания с красными крышами -- Военная Академия. Еще одно барочное здание -- дворец Поццо, принадлежавший древнему княжескому роду Поццо. Был выкуплен у них эстерской семьей Экльблад и надстроен уже при Магнусе II. Но прежде, чем заглянуть в Новый город, перейдем на ту сторону реки. Здесь Вельденвальд построил мощную крепость Новый Сторрьён. как ни парадоксально, построена она была уже после окончания активной фазы войны. Крепость защищает устье Кальмы и Восточный Мост. Многие критиковали ее за то, что ее хозяева способны удерживать оборону только с одной стороны, и что при всей дороговизне она окажется бесполезной, если враг найдет способ обойти ее с тыла. Сейчас доступ в устье Кальмы надежно контролируется Вельденвальдом. Но основная функция крепости все же не в том. На том берегу -- самая высокая точка левого берега Хезмы, на которой РРК выстроило свою крепость. И именно защиту от ее огня и должна обеспечивать крепость Новый Сторрьён. Посмотрим, что же находится за ее стенами. На пологом берегу Кальмы уже Вельденвальд. И самые обычные деревни. В большинстве из них живут вельденвальдские эстеры. Деревня Гаммельн. Была полностью сожжена в ходе наступления Вельденвальда. И полностью восстановлена. На ее окраине находится свежее братское кладбище -- там покоятся погибшие в боях за Сторрьён бойцы Вельденвальда. Поднявшись на мост, мы увидим Новый Город. Внизу раскинулся речной порт. Паровой кран. Установлен перед самой войной и чудом уцелел. Военные тут повсюду -- линия фронта совсем рядом. Внизу пришвартовался речной монитор "Санкт Эрик". дебаркадеры и баржи. Отчаливает колесный пароход "Кальма-3". В сопровождении бронекатера пойдет на Эстерборг. Рядом с ним, у почерневшего деревянного здания речного вокзала пришвартован странный корабль. Это -- ледокол "Ульвсхавн", перед войной успели построить всего один экземпляр. Он должен был совершать рейсы из Ульвсхавна в Эстерборг, а затем -- в Кальмут или Хезмут. После того, как войска Вельденвальда заняли Триангельн, его попытальсь от греха подальше перегнать в Ульвсхавн, но не успели -- сначала РРК заняло левый берег Хезмы, а затем Ульфланд занял Эстерборг. Плыть ему больше некуда -- на юге его могут расстрелять пушки РРК, а выход в море блокирован Эстервальдом. Так и стоит он тут без дела. Улочки Нового Города довольно извилисты. Главной артерией Нового Города осталась улица Нюгатен, проходящая по вершине холма. Музей Сторрьёна. Новая ратушная площадь. Здание с часами -- ратуша. Здание справа -- Дворец Виртенберга, построен новым комендантом цитадели Виртенбергом на месте разрушенного почтамта. Его строительство вызвало ожесточенные споры. Картинная галерея Сторрьёна -- одна из крупнейших в Вельденвальде. В войну большую часть коллекции увезли в Вальденборг от греха подальше. С тех пор здание пустует. Соборная Горка. Здесь находится кафедральный собор св. Миккеля. -- еще один образец кьезаноттского барокко. Он же, ближе. "Новый бастион". Как и крепость Новый Сторрьён, является детищем Виртенберга. Его строительство тоже вызвало недовольство, поскольку ради него снесли остатки торговой улицы. Но свою основную функцию, защиту Нового Города, он выполняет. Районы Нового Города, обращенные к Хезме, так и не были восстановлены. Западный Мост, взорванный при отступлении войсками РРК, до сих пор не восстановлен, а ведущие на него ворота наглухо захлопнуты. Собственно, восстанавливать его незачем и некому, поскольку упирался он прямо в свежевыстроенную вражескую крепость "Хезмовске Ушче" (Хезмово устье). линия фронта проходит прямо по реке, так что редкие баржи с грузом из Норрхезмута идут в сопровождении мониторов Эстервальда. С холма, на которой расположена фортеция "Хезмово устье", хорошо простреливается вся местность вокруг. Именно с этой целью и была выстроена крепость "Новый Сторрьён". Внутри фортеции. Здесь хранится тот самый орел с верхушки "Орлиной Колонны". Его солдаты РРК с помощью плавучих паровых кранов по частям подняли из реки, а затем протащили в крепость. Его планировали переправить в Хезмут после победы в качестве трофея, но позже передумали, после чего содрали с него всю медь и так и оставили лежать здесь. ................................................. Стрелка двух рек является одним из самых живописных мест в бывшей Империи. И вместе с тем -- одним из самых опасных.Атмосфера здесь всегда накалена до предела, и достаточно малейшей искры, чтобы война разгорелась с новой силой.

Все было опубликовано на ДБ ещё 31 декабря, но тогда я ухитрился про... Потерять весь писавшийся мной 2 часа кряду текст. Так что вот финальная (на данный момент) версия этой темы с дописанным текстом и парой добавленных фотографмй, про которые я тогда просто забыл. Ахтунг -- внизу РЕАЛЬНО много всего. Настолько много, что на ДБ все не влезло в одну тему. Пришлось выносить в комментарий. Кристианборг является столицей Эстервальда на протяжении многих сотен лет, и за это время он превратился в огромный город. Конечно, таким он был не всегда. Город вышел за пределы крепостных стен 600 лет назад, а современный вид начал принимать и вовсе лишь во времена императора Хендрика III Строителя (годы правления -- 167-135 до ЭК), когда внешние крепостные стены были снесены и когда была утверждена прямоугольная сетка улиц. Разумеется, далеко не все здания были построены сразу, Хендрик III успел построить лишь Адмиралтейство и несколько домов на Адмиралтейской стороне. Кристиан II Мудрый, его сын (134-103 гг до ЭК), построил половину Дворцовой Стороны, в частности, -- центральный корпус дворца Кунигспаладс (Королевского дворца), а также площадь Санктвильгельмсплан, Старую Биржу, заложил фундамент Морского Музея), здание Полицейского управления и Морскую Тюрьму. Именно при нем началось строительство Собора св. Вильгельма. Но наибольший вклад в строительство внес Магнус II (44-29 до ЭК). Многие критиковали его за расточительность и любовь к роскоши, но именно при нём классический архитектурный стиль Эстервальда (который многие называют "Магнус-стилем") достиг своего расцвета. Магнус II считал, что ничто так не должно демонстрировать гостям всё величие и богатство Эстервальда, как архитектура его столицы. При нем был по серьезно переработанному проекту построен Морской Музей (42 г), Монетный Двор (39 г), новый Арсенал с корпусом казарм (35 г, здание Арсенала не сохранилось), Новая Ратуша (33-28 гг) и др. Кроме того, был также достроен Собор св. Вильгельма. Путешественники называли Кристианборг тех лет “Чудом среди скал”, “Северным оазисом”. Но многие проекты подвергались нещадной критике со стороны высших кругов Эстервальда. К примеру, памятник Олафу Завоевателю (34 г, впоследствии снесён) посчитали слишком большим, Черный Дом (30 г) -- слишком мрачным. Кристиан III, любивший скромность и ненавидевший показную роскошь, поставил крест на многих проектах, показавшихся ему слишком вычурными. Говорят, что когда уже после смерти Магнуса II он взглянул на проект нового здания для Гильдии Купцов и Дворян Эстервальда, то отверг его со словами: "Мой отец определенно был либо мечтателем, либо дураком, если строил такое". В итоге здание все же построили, но по гораздо более скромному проекту. Многие проекты не были доведены до конца – так, у Черной Цитадели была перестроена лишь одна башня из четырех. Построенные в времена Кристиана III здания (например, “Офицерские дома”) не могли похвастаться архитектурными изысками, но многие считают, что они равно выглядят очень элегантно. Но мода на аскетизм в конце концов сошла на нет, и недолгие 8 лет правления Кристиана IV стали расцветом совершенно иного по духу стиля,получившего название “Эстерский неоромантизм”. Построенные в эту эпоху здания и по сей день выглядят крайне вычурно и экстравагантно. kristianborg_10 by Nick Tockareff, on Flickr Две революции и Гражданская Война нанесли городу серьезный удар. Многие здания были полностью уничтожены или серьезно повреждены. Исчезли с лица земли Опера, Арсенал, Круненландский Вокзал... Лишь в начале 5-го года после ЭК по приказу Моуд I город снова начали восстанавливать. Помимо того, что на месте руин выросли новые здания, назначение многих старых зданий поменялись. К примеру. гильдия Купцов Эстервальда переехала на площадь Санктвильгельмсплан, а в старом здании гильдии теперь находится исторический музей. Дворец Видсборг в Белой Цитадели был достроен, хоть и по куда более скромному проекту, и сейчас там размещается Университет Кристианборга. На месте некоторых зданий было построено нечто совершенно иное – например, на месте Нового Арсенала вырос Большой Госпиталь (достроен в 9 г. После ЭК), а там, где прежде находилась большая часть Черного Города, раскинулся большой парк. kristianborg_04_vertical by Nick Tockareff, on Flickr План города: kristianborg_01 by Nick Tockareff, on Flickr Таким видят город те, кто прибывает с моря на пароходах и парусниках. Большинство судов заходит в Кристианову бухту, но некоторые (например, почтовые пароходы «Магерита» и «Генриетта», курсирующие в Лангсваардстад и на Тролльи острова, причаливают прямо у площади Санктвильгельмсплан. kristianborg_02_cut_1 by Nick Tockareff, on Flickr Река Великая (или Граннфлод, в Круновии её называют Восточная Круна) делит город на две части – “Адмиралтейскую” и “Дворцовую” стороны. Ядром первой служит Черный Город на вершине утёса и Адмиралтейство у его подножья. kristianborg_05 by Nick Tockareff, on Flickr Стены Черного Города словно бы служат продолжением отвесных скал. Построенные более 600 лет назад, они до сих пор надежно защищают город со стороны моря. Корабли, входящие в Кристианову бухту (Кристианхавн), встречает Вранья Скала (11). На вершине ее долгие годы разжигали костры, служившие маяком для судов. С тех пор, как был построен новый маяк, скала пустовала, но при Кристиане III на ее вершине установили большаую статую Морского Ворона –древнего языческого божества эстеров, покровителя моряков. Среди множества крепостных башен особенно выделяются двебольшие прямоугольные башни. Это – ворота “Морской фасад” (10), долгое время именно они служили резиденцией королей, а затем – и императоров Эстервальда, пока при Хендрике III не был заложен новый Королевский Дворец. Ныне одна башня отдана под музей Старого Кристианборга, а вторая пустует со времен войны. Ожидается, что в нее переедет Оружейный Музей. Напротив ворот стоят деревянные трибуны, выходящие на море – с них правители Эстервальда со своей свитой обычно наблюдают за парадом кораблей в гавани. kristianborg_08 by Nick Tockareff, on Flickr На самой высокой точке скалы стоит Черная Цитадель (15). Это здание, без преувеличения, -- колыбель Эстервальдской государственности. И к тому же – старейшее каменное здание, когда-либо построенное эстерами. Древние стены цитадели помнят подвиги Кристиана I, речи Мартина Крестителя, походы Олафа Завоевателя, реформы КристианаМудрого... Сейчас же за этими стенами находится Министерство Обороны Эстервальда. Слева виднеется одна из самых больших скульптур в Эстервальде – “Ангел Мира” (17). Спроектированная при участии цивилийских инженеров, она была открыта в самом конце 6-го года после ЭК. По замыслу создателей, она посвящена всем жертвам революций и войн, в не самом далеком прошлом захлестнувших Эстервальд. Однако на церемонии открытия Её Величество отметила, что эта статуя ещё и «призвана символизировать стремление Эстервальда к поддержанию мира». kristianborg_09 by Nick Tockareff, on Flickr Напротив Черной Цитадели некогда находилась цитадель Белая,построенная при Олафе Завоевателе. Спустя века после постройки она постепенно потеряла свое значение и была заброшена. Проходили десятки и сотни лет, стены Белой Цитадели ветшали и рушились, а остатки внутренних построек зарастали деревьями и сорной травой. Так было, пока Кристиан III не решил восстановить Белую Цитадель в качестве крепости. Но, к сожалению, его внезапная и загадочная смерть не дала завершить начатое. У его сына, Кристиана IV, были совершенно другие планы. На вершине скалы он задумал построить дворец, равных которому не было бы во всём Эстервальде. А может, и во всём мире. За 4 года Императору было представлено около 30 проектов, и каждый он отвергал. Когда же утвержденный им проект представили народу, тот вызвал бурную критику – новый дворец занимал бы всю территорию бывшей Белой Цитадели и превышал по высоте цитадель Чёрную. Строительство дворца Видсборг было начато в 4-3 гг до ЭК ишло черепашьими темпами – экономика Эстервальда уже тогда начала трещать по швам и с трудом могла выдержать столь экстравагантные проекты. Сложности вызывало и то, что ради строительства дворца часть скалы пришлось взорвать, а после взрыва – укреплять начавший осыпаться склон. К началу Революции дворец был закончен лишь на 50-60%, а затем стройка была брошена. Часть конструкций разобрали и использовали для строительства укреплений на Белой Скале, а часть так и оставалась стоять на вершине горы, открытая всем ветрам и обстреливаемая со всех сторон. kristianborg_07 by Nick Tockareff, on Flickr После возрождения Эстервальда остатки дворца хотели взорвать, но высшие круги Эстервальда настояли, чтобы здание восстановили, хотя бы и в более скромных объемах, и приспособили под другие цели. В нынешнем виде Дворец Видсборг занимает лишь 40% своей первоначальной площади, но даже этого с лихвой хватило, чтобы вместить все факультеты Университета Кристианборга, переехавшего в новое здание в начале 6 года после ЭК. Восстановили и так называемый «Большой зал» (29).Построенный ещё Кристианом IV для аудиенций и балов, он был сильно поврежден приобстрелах. Это здание – единственное, где интерьеры дворца решили воссоздать в первоначальном виде, специально по случаю коронации Моуд Лангсваард. Королева, впрочем, после коронации решила отказаться от использования этого зала и приказала передать его Университету Кристианборга – с 6-го года после ЭК на Вильгельмов день там проходят балы для студентов. Взойдем на мост с длинным названием Клиппфлоденсхамнброн (это слово официально считается самым длинным названием моста во всем королевстве), полюбуемся на пришвартованные у военной пристани (16) корабли… kristianborg_38 by Nick Tockareff, on Flickr …и заглянем в Черный Город. Как и в любом другом старом городе, дома здесь стоят вплотную друг к другу. Так, что здание Государственного Архива (12) практически не видать. Зато Старая Ратуша (13) отлично видна. Рядом с Чёрным Городом находится исток речки Клиппфлод. Над пещерой, из которой она вытекает, построен так называемый “Гномий Грот” (14). По легенде, если долго спускаться под землю, идя вверх по течению реки, то рано или поздно придешь в подземное Королевство Гномов. Сейчас Черный Город заканчивается здесь. Но ещё недавно всё было совершенно по-другому. Парк Цитадели, по которому протекает речка, раньше был в несколько раз меньше. И небольшая часовня, стоящая на излучине речки, служит памятником тому, что было потеряно. kristianborg_16 by Nick Tockareff, on Flickr Пришедшее ко власти после падения правительства Скорпхольма Второе Временное Правительство не продержалось и пары месяцев, в марте 1 года после ЭК к городу с одной стороны подошла Красная Армия (так назывался союз Армии РРК и армий “эстерских социалистических республик”, бывших областей Эстервальда), а с другой – Армия Вельденвальда. Осознав, что от него больше ничего не зависит, Временное Правительство бежало в Самкарию, единственную на тот момент заморскую колонию Эстервальда. Столица стала ареной кровопролитных боев между армиями, линия фронта проходила прямо через бывший Круненландский Вокзал. Но к лету 2-го года расклад сил поменялся, и в рядах Красной Армии назрел раскол – руководство Саверстадской и Устеннской республик разорвало союзные договоры с РРК, обвинив ту в устроении голода на территории центральных областей Эстервальда. Осенью на поле появился новый игрок – Хендрик Ульфланд, правитель Даннборга, нарушил нейтралитет и вступил в войну за центральные области. Разыскав Моуд Лангсваард, единственную оставшуюся в живых прямую наследницу престола, он объединил под своим началом множество областей и отсек Кюльнхавнскую Рабочую Республику от РРК, Хомруллстада и Мартинстада. Благодаря действиям таких полководцев, как Юлиус Хальшёрд и Кристиан Виртенберг, тыловая оборона Вельденвальда в центральных областях рассыпалась и под контроль Ульфланда к осени 2-го года после ЭК перешла вся западная половина Столичной Области, включая даже дворцовую сторону Столицы. На восточном направлении командовал Конрад Ашебю, и у него всё складывалось не так радужно – хотя ему удалось взять Сколме и отрезать западную часть Центральной Области от Кюльхавнской Республики Рабочих, эта часть столицы не желала сдаваться. Даже когда Даннборгские солдаты водрузили флаг на руинах Арсенала и подошли вплотную к Адмиралтейству, продолжила держать оборону Черная Цитадель – красному командиру Вацлаву Вежбленскому удалось наладить снабжение Цитадели провизией в обход блокады. Каким путем – неизвестно до сих пор. Ашебю начал осаду Цитадели, но она ни к чему не привела. Поиски тайных ходов, по которым в Цитадель могли попадать боеприпасы и провизия, тоже окончились неудачей. Ашебю запросил обширное подкрепление и, получив его, приготовился штурмовать Цитадель в первых числах декабря… kristianborg_17 by Nick Tockareff, on Flickr Хмурым утром 28 ноября Ашебю разбудил страшный грохот.Первым что он увидел, выбежав из своей палатки, были беспорядочно бегавшие по лагерю солдаты. Грохот доносился со стороны Цитадели. Подняв голову, он увидел, что полуразрушенное здание Оперы просто исчезло. Исчезли и остатки домов вокруг него, и крепостная стена. К середине дня туман рассеялся и стали видны истинные масштабы катастрофы. Часть скалы, выходившая на Адмиралтейство, обрушилась. Вместе со скалой вниз сползло больше половины Черного Города. Сотни людей оказались заживо погребены под тоннами земли и скал. Комендант Вежбленский и его соратники погибли. Некоторые наблюдатели с обоих сторон говорили, что перед оползнем услышали глухой взрыв и почувствовали, как под ними дрогнула земля, но действительно ли причиной оползня стал некий взрыв, установить уже было невозможно. Солдаты с обеих сторон массово побросали оружие и принялисьразгребать завалы в надежде спасти выживших. Ашебю отдал приказ о начале наступления, но его просто не послушали. А когда он попытался низложить взбунтовавшихся офицеров – и вовсе взяли под стражу. На место прибыли Хендрик Ульфланд и Моуд Лангсваард, и даже Круновия прислала своих представителей и инструменты. Солдаты армий Даннборга и РРК вместе принялись разгребать завалы и спешно укреплять склон холма, строя новую опорную стену. После того, как в марте 3-го года после ЭК стена была достроена, солдаты РРК остались в Хавенсборге (так тогда назывался Кристианборг). Они сформировали Народную Милицию – благодаря их усилиям удалось покончить с организованной преступностью в городе. Когда было заключено перемирие между РРК и возрожденным Эстервальдом, разгорелся скандал. Обнаружилось, что эти люди по законам РРК являются дезертирами, и на родине их ждут трудовые лагеря. Пришлось организовывать переговоры, в ходе которых с бывших солдат были сняты все обвинения в дезертирстве. Многие из них вернулись на родину, но многие остались, именно для них были построены дома у подножья “Оперной стенки”, названной так потому, что на ее месте раньше стояла Опера. Исчезнувшую часть Старого Города не стали восстанавливать, и разбили на ее месте огромный парк. А на месте Оперы поставили монумент Добровольцам (8). kristianborg_18 by Nick Tockareff, on Flickr Парадным входом в Черный Город и по сей день служат Адмиралтейские ворота. От этих ворот вниз спускается Лестница Конунгов – именно по ней долгое время входили в Черный Город коронованные правители Эстервальда. Традиция слегка нарушилась при Моуд Лангсваард – поскольку королева во время заключения в Сваарцхольмской тюрьме получила серьезные увечия и практически утратила возможность ходить без посторонней помощи, ее несли вверх на специальном троне-носилках. Зеленое здание Новой Биржи было построено при Магнусе II, но при осаде Черной Цитадели отлично обстреливалось с противоположной стороны Кристиановой бухты. Однако в отличие от многих других зданий у этого каким-то чудом устояли внешние стены, и его решили не сносить, а восстанавливать. Внешне здание выглядит полностью завершенным, но внутри и по сей день ведутся отделочные работы. kristianborg_19 by Nick Tockareff, on Flickr Со стороны улицы Адмиралтисгатен видно роскошное здание Адмиралтейства (6), но во всей красе комплекс сооружений Адмиралтейства раскрывается, если смотреть на него с высоты. Ядром комплекса зданий служит так называемый «крест-канал», огромный длинный док, от которого по сторонам расходятся доки поменьше. Корабли встают в эти доки на ремонт или на разделку. Чтобы осушить док, работники открывают специальные краны, и вода самотеком переходит в специальные бассейны (здесь их два). Глубина в этих бассейнах превышает глубину в доках, но все равно, чтобы осушить большой канал или Новый Док (виден слева, построен уже при Кристиане III), приходится задействовать оба бассейна. Когда бассейны заполняются, вода из них перекачивается в море с помощью насосов. kristianborg_20 by Nick Tockareff, on Flickr Переместимся на набережную Кристиановой бухты. С вершинколонн на бухту смотрят Морские Грифоны (1). На самом деле, никто не знает, что это за животные. “Морскими грифонами” их нарек путешественник Альфред Тальберг, он привез их из одной из своих экспедиций на далекий тропический юг. Статуи стояли у входа в полузатопленное языческое святилище посреди джунглей, их распилили на куски и переправили в Кристианборг, где вновь собрали по частям. Многие восхищались Тальбергом, а многие – наоборот, критиковали его за то, что он не смог довезти статуи в целом виде и приказал распилить их. Но он клятвенно заверял всех, что даже новейшие фермунгские паровые краны на “Нереиде” и “Королеве Моуд”, экспедиционных судах, были не в силах сдвинуть эти статуи с места. За грифонами из-за деревьев выглядывает огромное красно-белое здание. Это – Новый Госпиталь. Начать строительство госпиталя на месте Нового Арсенала (сам арсенал переехал на дальнюю окраину города) поручила Моуд Лангсваард в одном из самых первых своих указов. Но экономика Эстервальда после гражданской войны была разорвана в клочья, и потому не могла обеспечить строительство столь огромного здания в столь короткие сроки. kristianborg_21 by Nick Tockareff, on Flickr Впрочем, жильё для ветеранов войны, бывшие новые казармы (3) на Канонерской площади (4) были заново отстроены всего за пару месяцев. Многие говорят, что Королева вдохновлялась опытом РРК, где сразу после победы социалистической революции началось массовое строительство жилых домов для рабочих. Что же касается указа Королевы, то поначалу бесплатную помощь нуждающимся вместо государственных служб начали оказывать монастыри и благотворительные организации. Именно при монастырях начали строиться первые в Эстервальде бесплатные публичные больницы. Злы языки говорят, что церковь так пыталась восстановить репутацию, в конец испорченную в последние годы Империи. Как бы там ни было, а репутация церкви действительно возросла. Стройка же Большого Госпиталя, где помощь нуждающимся оказывалась бы не за счёт церкви, а за счёт государства, была возобновлена лишь в 7 году после ЭК. Незадолго до этого Королева внезапно пропала куда-то на пару месяцев, а вновь представ перед публикой весной, пообещала достроить здание Госпиталя в кратчайшие сроки. В этот раз денег в казне оказалось достаточно, и в начале 9-го года после ЭК больница была открыта. И Госпиталь, и бывшие Новые Казармы, выходят окнами на Канонерскую площадь с большим памятникам канонирам. После войны на площади выстроили церковь Св. Пророка Элиаса (2). kristianborg_12 by Nick Tockareff, on Flickr Взглянем же с высоты на Дворцовую сторону столицы. Самымкрупным и заметным зданием здесь является Королевский Дворец (26). Некогда Лангсваардам принадлежало всё здание целиком, но впоследствии северное боковое крыло дворца (26B) отдали Сейму Эстервальда, а южное (27C) переоборудовали под Дом Приемов. Раз в месяц Королева и виднейшие люди из Сейма проводят там публичные аудиенции. Центральная часть дворца (26А) самая старая, в ней живут Королева и ее свита. kristianborg_11 by Nick Tockareff, on Flickr Через реку Великую перекинуто множество мостов. Самый заметный из них – Мост Грифонов или Гриппенброн (20) со статуями грифонов. Рядос с мостом находится здание гильдии Мореходов (19). Оно имеет такую странную форму, потому что некогда на месте двух круглых корпусов были две крепостные башни. За красивым зданием Королевской Гостиницы (24) и Офицерскими домами (23) друг рядом с другом стоят два театра – Драмы (22) и Комедии (21). Построить два театра на таком близком расстоянии друг от друга пожелал архитектор обоих зданий, Лассе Нильсен – он как-то сказал, что «драму от комедии отделяет лишь пара шагов». Примечательно, что поначалу два театра должны были располагаться на противоположных берегах реки, а между ними бы протягивался пешеходный мост. Но на тот момент вся адмиралтейская сторона в этом месте уже была отдана под застройку дворцами видных адмиралов. Однако, когда архитектор представил свой проект Магнусу II, ему так понравилась идея архитектора, что он решил разместить здания хоть и на одном берегу реки, но друг рядом с другом. Зелено-белое здание на одной из сторон бульвара занимает посольство Коферда. kristianborg_13 by Nick Tockareff, on Flickr От дворца в западном направлении идет длинный и широкийбульвар, Эспланада (25). Саженцы елей для будущего бульвара привезли со склонов круненландских гор. Видны флюгеры-грифоны на крыше дворца. Грифон, наряду с мечом, является одним из символов династии Лангсваард. Также виден и королевский герб на фасаде дворца. Красно-белый дом занимает посольство Конгора. kristianborg_14 by Nick Tockareff, on Flickr Многие называют площадь Санктвильгельмсплан самой большой в Эстервальде. Но таковой она является лишь отчасти – если считать ее частью сквер при королевском дворце. Но формально она немного уступает по размерам эстерборгской Торговой Площади. По центру Санктвильгелмсплан возвышается колонна Святого Вильгельма, с верхушки которой сам святой наблюдает за мирской суетой на площади. На площадь выходит одна из старейших вильгельминских церквей Эстервальда – церковь св. Мартина. Слева от нее в ряд расположены сразу несколько посольств (слева направо – Фермунг, Штальфельд, Цивилия, Деселия) kristianborg_35 by Nick Tockareff, on Flickr Восстановление большинства домов на Дворцовой Стороне велось за счёт владельцев. Если же прежние владельцы не собирались возвращать дом себе, его продавали на аукционе. А у новых владельцев (как, впрочем, и у многих старых) порой не хватало денег на воссоздание былой роскоши. Потому многие здания утратили лепнину на фасадах, барельефы, скульптуры и фрески. Исключением стала морская тюрьма (48) -- оно выдержало испытание войной. Впрочем, можно ли ожидать иного от бывшего крепостного бастиона? На наиболее значимые здания – ратушу, полицейский департамент (47), вокзал – денег не жалели. Отдельно стоит отметить Эстервальдскую галерею изящных искусств (57). Здание начали строить перед самой Революцией, и успели лишь вырыть большой котлован. После окончания войны галерею решили достроить – она должна была стать символом возрождения национального искусства. Деньги на ее строительство собирали со всего Эстервальда, помощь приходила даже из соседних государств. Меценаты со всей страны объездили множество государств, надеясь разыскать увезенные из Эстервальда картины и скульптуры. Многое пропало без следа, но многое сумели вернуть. А вот коллекцию Морского Музея (38) пришлось собирать заново. Все экспонаты до единого -- даже скелет кашалота -- пропали без следа. kristianborg_34 by Nick Tockareff, on Flickr За Морским Музеем видно Здание Министерств (39), одно его крыло занимает министерство внутренних дел, другое – министерство иноземных дел. На площадь Санктвильгельмсплан выходит Новая Гильдия (37). Ряды купеческой гильдии после распада Империи сильно поредели, и она переехала в специально построенное для нее здание поменьше. В старом же разместился Исторический Музей (35). В районе Галереи в 1-2 гг после ЭК проходила линия фронта. Небольшой черный обелиск возле галереи служит тому напоминанием. Несмотря на весь ужас происходивших здесь событий, о них, кроме памятников, практически ничего не напоминает. Даже следы от пуль и ядер на зданиях залатали. Исключением служит «Кронпринц Фредерик». Вот уже 9 лет обломки уничтоженной во время Первой Революции броненосной яхты лежат у мола на входе в Рыбную Гавань. Убрать их мешает не нехватка денег, а бюрократические препоны. Где-то под обломками корабля до сих пор погребены остатки нескольких императорских министров и чиновников, а также матросов и солдат. Отыскать удалось не все тела, и обломки судна до сих пор формально являются братской могилой. А по законам Эстервальда братские могилы уничтожать запрещено… Выходом может стать засыпка обломков песком и установка памятника, сейчас это решение обсуждает Сейм. Просто так к обломкам не подплывешь -- на набережной круглосуточно следит охрана и следит, чтобы посторонние не залезали на проржавевшие металлические переборки. А желающих хоть отбавляй, ведь на дне под обломками, как гласит народная молва, помимо останков матросов может лежать и часть золотого запаса Эстервальда... kristianborg_33 by Nick Tockareff, on Flickr Раньше перед красивым бежевым зданием с красной крышей находился ансамбль купеческих домов времен Хендрика III. Но от них после войны камня на камне не осталось, и на их месте разбили сад (36). А вот Биржевый Сад существовал едва ли не со дня основания Кристианборга, как сад при загородной резиденции одного из соратников Кристиана Великого. Остатки сада сохранились, попасть в небольшой скверик можно, пройдя через «Арку дружбы» (40) нордических народов, построенную в первый год правления Кристиана IV. Высокое здание ратуши (34) стало первым в столице, что превзошло по высоте колонну Св. Вильгельма. Однако сразу же после достройки часовой башни ратуши был издан закон, запрещающий строить в городе здания выше нее (исключение – расположенный на горе дворец Видсборг и некоторые башни Черного Города). Строительство кафедрального собора св. Вильгельма (45) было начато при Кристиане Мудром, а вот часовые башни были окончательно достроены лишь при Магнусе II. Поэтому они и украшены роскошной лепниной. kristianborg_31 by Nick Tockareff, on Flickr Вдоль набережной раскинулся ещё один парк. Большая ротонда впарке (50) известна тем, что в ней свидания своим пассиям назначали знаменитые эстервальдские поэты. Среди множества красивых зданий на набережной стоит выделить здание универмага «Торстенссон». (49). Интересно ее столько само здание, сколько его история. В 25-м году до ЭК кристианборгский купец и торговец тканями ВильгельмТорстенссон задумался о том, как привлечь к себе больше клиентов. Построенный им огромный магазин на набережной, в фешенебельном районе, терпел страшные убытки. Даже объездив Цивилию и Ханьшунь, он не нашел ответа на свой вопрос. Но однажды утром он проснулся и тотчас же сел за перо. К вечеру распутав возникший у него в голове клубок мыслей, он изложил принципы, согласно которым которым всккоре была реогранизована торговля в его магазине. Во-первых, теперь магазин был разбит на отделы – прежде ткани и одежда были разложены как попало, а теперь вечерние платья висели отдельно от детского белья и рабочих костюмов, а холща – от ханьшуньского шелка, а громоздкие товары, вроде ковров и мебели, переехали на верхние этажи. Во-вторых, товар хоть и был по-прежнему рассортирован «от дорогого – к дешевому», но дорогие и дешевые товары перемежались между собой, чтобы посетители проводили больше времени за поиском нужного товара. В-третьих, он ввел систему скидок на наиболее дорогие ткани и одежду. Уже эти изменения дали колоссальный прирост посетителей, но Торстенссон на этом не остановился – посоветовавшись с художниками, он пришел к выводу, что «витрина – тоже произведение искусства» и стал выставлять товар на прилавках определенным образом, чтобы он привлекал внимание посетителей, стал выставлять наиболее дешевые товары на самые видные, чтобы их увидело как можно больше людей, начал организовывать сезонные и праздничные распродажи… Но другие предприниматели вскоре разгадали секрет его успеха и взяли изобретенные им приемы на вооружение. Тогда Торстенссон принялся придумывать все новые и новые ухищрения – бесплатный туалет в здании универмага, ресторан на специально достроенном под эти цели верхнем этаже, начал развешивать рекламу универмага в других районах города, даже начал приглашать музыкантов, игравших располагавшую к покупкам музыку… Сегодня многие магазины в Эстервальде (и не только) работают по таким принципам. Но «Торстенссен» до сих пор считается самым престижным и именитым универмагом во всей стране. kristianborg_06 by Nick Tockareff, on Flickr Возле Новой Ратуши берёт начало улица Диагоналесгатен (Диагональная). Проходя через весь новый город, от центра на фабричные окраины, она переходит в Круненландский тракт – основной торговый путь в Круновию. Голубой дом занимает Казначейство (33). Но до революции в салатовом здании неподалеку находилась гостиница «Черный Лебедь». В ресторане при гостинице с давних времён любили собираться всяческие вольнодумцы. Именно за этими стенами в одном из номеров был придуман план по отстранению Кристиана IV от власти,подготовленной группой бывших и действующих на тот момент министров во главе с Мортеном Скорпхольмом. Множество людей впоследствии доверилось человеку с этим именем, а вскоре – и прокляло его. Казначейство пристроено к Воротам Кожевников (32). Когда-то на месте четкой сетки улиц была всё тот же клубок кривых улочек, что и в Старом Городе. И всё это было окружено Внешней Стеной. При Хендрике III и стена, и практически всё, что было за ней, снесли без следа. Оставили лишь одни ворота – Южные или Кожевников. За воротами стоит небольшая церковь св. Лисбет (31) – всё, что осталось от некогда существовавшего на этом месте монастыря. Некогда считавшийся самым неудачным зданием на «Дворцовой стороне» Черный дом (42) ныне занимает одна из самых фешенебельных гостиниц города. Белый высокий дом за казначейством занимает посольство герцогства Аугебург-Хоэнхоф. Зеленый домик рядом с ним – посольство Кюлинбурга. Розовое здание со шпилем занимает посольство Бахчистана, причем. Изначально его хотели организовать в другом месте. Большой синий дом занимает посольство Вельденвальда (43). Здания за ним построены совсем недавно – тоже для посольств. Крупный памятник Олафу Завоевателю всё-таки снесли и на его место поставили нечто более скромное (44). Но как раньше недовольство памятником изъявлял Вельденвальд, так и теперь недовольство изъявляло только-только заселяющееся в одно из новых зданий посольство Бахчистана. В итоге их переселили в другое здание -- то самое, с розовыми стенами. kristianborg_30 by Nick Tockareff, on Flickr Среди прочих домов выделяется белый дом с часовой башней. На циферблате часов изображена спиралевидная ракушка. Это – часовой дом фирмы Минделл (51), старейшего в Эстервальде производителя часов. Среди жилых домов видно здание Новой Оперы (53) – именно в него из Черного Города после войны переехала Королевская Опера. Напротив оперы раскинулась площадь (52), названная в честь легендарного баритона Леннарта Кнудсена. Вокруг площади сконцентрированы самые дорогие и фешенебельные рестораны столицы. В том числе, музыкальное кафе "Доре и Реми", в котором часто выступают молодые музыканты и певцы. Хозяин кафе, Йорген Ширман, как-то заявил, что его кафе "станет кузницей кадров для Королевской Оперы, и такой, что утрет нос Национальной Академии Искусств". Подойдем к большому бронзовому памятнику Хендрику III Строителю. Здание, возле которого он расположен, особенно экстравагантно. Это – «Ханьшуньский дом» (41). Построили дом, как городскую резиденцию адмирала Маттиаса Фосберга. Фосберг был огромным любителем ханьшуньской культуры, в своей резиденции он задумал воплотить мотивы ханьшуньской архитектуры. За стенами дома он собрал огромную коллекцию изделий из фарфора и шелка. А во время одной из своих поездок в Ханьшунь он вернулся оттуда с женой, видной ханьской дворянкой по имени Цяолянь. В 2 году до ЭК адмирал умер, оставив всё свое наследство жене. Жена оказалась не из робкого десятка, и во время Гражданской Войны даже возглавляла одну из преступных группировок, контролировавших несколько районов столицы. По сравнению с многими другими группировками «Красные драконы» отличались тем, что со врагами и отступниками расправлялись с особой жестокостью. Даже армия Вельденвальда, контролировавшая Дворцовую Сторону в то время, не решалась расправляться с этой группировкой. Но при этом уровень жизни на подконтрольной «Красным драконам» территории держался едва ли не на довоенном уровне – как ни в чем не бывало работали магазины, издавались газеты, давались спектакли в единственном театре. Жители района впоследствии вспоминали, что по нему можно было спокойно гулять даже ночью и не бояться быть ограбленным. Источники благосостояния, впрочем, были сомнительные -- именно ханьцы начали подсаживать солдат армии Вельденвальда на опиум. После того, как Дворцовую Сторону захватили войска Ульфланда, в «Красных Драконах» случился переворот. Новое руководстворешило воспользоваться неразберихой и взять под свой контроль больше районов города. Не нравилось им и то, что в армии Даннборга начали активно бороться с курильщиками опиума -- после десятка показательных расстрелов ханьских торговцев начали прогонять сами солдаты. Против войск Ульфланда началась партизанская война. Покончить с группировкой удалось лишь силами «Народной милиции» из бывших добровольцев РРК – у этих людей был опыт борьбы с организованной преступностью в Круновии. Всё руководство «Драконов» арестовали и казнили. О судьбе Цяолянь долгое время не было известно ничего. Лишь в 8-м году после ЭК ее случайно обнаружили живой и здоровой на ферме возле Хомруллстада. Поначалу суд приговорил ее к смертной казни, но впоследствии ее заменили ссылкой на остров Лангсваардсхольм. kristianborg_15 by Nick Tockareff, on Flickr Углубимся в кварталы за кафедральным собором. Среди многочисленных жилых домов всех возможных цветов прячется большое бело-черное здание со звездой на шпиле. В этом здании (54) с 9-го года после ЭК находятся представительства Круновии и новосозданного государства Кьезанотто. Эстервальд хоть и поддерживает нейтралитет, но не особо спешит признавать социалистические государства, боясь разрыва дипломатических отношений с Кофердом. При этом, однако, Эстервальд поддерживает торговые отношения с Круновией. Череда замысловатых торговых договоров позволяют круновийцам торговать с остальными государствами через порт Хомруллстад в обход дипломатических договоров. Но лишь, пока эта торговля носит мирный характер. В случае военного сотрудничества стран, либо же и вовсе начала торговли оружием между РРК и другими социалистическими странами, Эстервальд будет обязан закрыть торговое представительство Круновии и прекратить торговые отношения. В РРК знают об этом, а потому понемногу налаживают отношения с Хомрулом. Здание Круненландского вокзала (58) строилось очень долго и было открыто перед самой войной. Уже на этапе строительства затраты превысили все допустимые рамки. Но строивших вокзал рабочих, инженеров-проектировщиков, да и много кого ещё, обязали молчать, а ещё зачем-то поселили в хорошо защищенных от внешнего мира рабочих поселках на окраине. Для строительства вокзала было сформировано несколько организаций, уровень секретности в которых поражал неподготовленных людей. О том, что происходило за забором стройки, не было известно ничего конкретного. Крупицы информации, просачивавшиеся в народ, позволяли судить лишь о том, что под зданием строят что-то вроде гигантской искусственной пещеры с отходящими от нее тоннелями. Как уже неоднократно упоминалось, по вокзалу и его путям, проходила линия фронта. Очевидцы утверждали, что во время боев за город здание вокзала очень уж быстро рухнуло – будто бы оно осело вниз на пару метров. При расчистке руин после войны было обнаружено нечто необычное. Остатки огромного подземного уровня, где были подготовлены канавы для путей. Полностью готовые тоннели были обнаружены ранее, ещё в войну их использовали диверсанты и контрабандисты. И лишь после войны выяснилось, что все эти тоннели сходились в одной точке – под вокзалом. Когда в Цивилии разыскали главного инженера, он признался, что Кристиану IV и всему городу за компанию хотели устроить сюрприз, и построить первую в Эстервальде городскую железную дорогу на паровом ходу – отсюда вся секретность. Но не сложилось. Тоннели восстановили и проложили в них рельсы. Но на восстановление вокзала ушли годы, и он был открыт лишь в канун Вильгельмова Дня 8-го года после ЭК. Перед вокзалом поставили монумент «Рубеж» (59), посвященный всем, кто пал в боях в этой части города. kristianborg_24 by Nick Tockareff, on Flickr Выйдем Сенную площадь (раньше на ее месте располагались сенные ворота Внешней Стены), с покрытым позолотой памятником. Это – Чумная колонна (56), памятник одному из немногих темных пятен золотого века Эстервальда – эпидемии чумы. Самым ярким элементом площади являются два бело-коричневых дома (55). История их постройки крайне интересна. В 140-е годы до ЭК все в городе знали Анну и Софию Минделл – дочерей директора знаменитой часовой фирмы. Сестры отличались неописуемой красотой и острым умом. Сестры были очень преданы друг другу и практически никогда не разлучались. Когда же они вышли замуж за разных людей, то эти два человека решили жить по соседству. Потому с двух сторон восьмиугольной площади было выстроено два абсолютно симметричных дома. Так с тех пор эти дома и стали называть – «Две сестры». kristianborg_23 by Nick Tockareff, on Flickr От Сенной площади отходит Улица Линдберга. Названа она в честь выдающегося писателя и драматурга Феликса Линдберга, одного из основателей эстервальдской реалистической школы. На одном из перекрестков виднеется серое здание с черным куполом. Это – Совет Иеремитов Эстервальда. Напротив него находится и центральная синагога. kristianborg_37 by Nick Tockareff, on Flickr На этой ноте попрощаемся с Кристианборгом. kristianborg_32 by Nick Tockareff, on Flickr

К 13-му году до ЭК стало понятно, что флагманские корабли Императорского Флота Эстервальда начали морально и технически устаревать. Требовалось создать абсолютно новый корабль, равный по своим характеристикам кораблям Коферда, Фермунга и других стран. Однако реальные подвижки в этой области начались только после восшествия на престол Кристиана IV. Именно он в 8-м году до ЭК отдал приказ о начале работ. Спустя полтора года к нему на прием явились представители двух верфей. Вервитхамнская Судостроительная Компания создала проект огромного, величиной с Фермунгские крейсеры, корабля, способного совершать даже дальние походы и вооруженного новейшими экспериментальными орудиями. Кюльхавнская Верфь создала более скромный проект -- всего лишь броненосец береговой обороны вполне привычных размеров, немного уступающий ему в скорости, но, хоть и не имеющий многих преимуществ своего конкурента, относительно недорогой в производстве. Кристиан IV, не имевший обыкновения скромничать и не слишком заботившийся о том, на что тратится государственная казна, одобрил первый проект. Так уже в 4-м году до ЭК на свет появился "Хомруллстад" , стадвадцатиметровый исполин, способный носится с невиданной для таких размеров скоростью. Про тип "Сколме" же позабыли на несколько лет. Однако, во время строительства второго корабля в серии, "Эстерборга", выяснилось, что броненосные крейсеры типа "Хомруллстад" слишком капризны в обслуживании, что использовать их где-либо, кроме дальних походов, просто невыгодно, и что стоимость их строительства, с учетом узкого круга задач, которые они могут выполнять, непомерно высока. Поэтому еще до спуска "Эстерборга" на воду армейские чины Эстервальда задумались о создании чего-то более универсального. Тогда с полки вновь был извлечен проект броненосцев типа "Сколме". Несмотря на то, что проект за четыре года успел слегка устареть, было заложено сразу восемь кораблей этого типа -- четыре в Кюльхавне, и четыре -- в Вервитхамне. Спешка была обусловлена тем, что альтернативы им просто не было, а закупать крейсеры у Коферда император категорически запретил. До Первой Эстервальдской Революции успели не только ввести в строй шесть кораблей из восьми, но также заложить на стапелях еще три. Один корабль с большим трудом достроило правительство Скорпхольма, после чего ввиду катастрофического состояния экономики страны, разваливающейся на части, все работы по их постройке были свернуты. В ходе Гражданской Войны судьбы кораблей сложились по-разному. Четыре корабля оказались в распоряжении Вельденвальда, Два -- сначала в руках Кюльхавнской Рабоче-Революционной Республики, затем, после ее поглощения РРК, стали частью РевФлота РРК, а после разгрома последнего два корабля затонуло, а оставшиеся перешли под контроль Вельденвальда. Особо стоит отметить первый в серии корабль, "Сколме", его капитан Пер-Олаф Бертольди угнал на остров Лангсваардсхольм, где он, перейдя под флаги Лангсваардстадской Республики, державшей нейтралитет, продержался до самого конца войны. После чего вошел в состав флота возрожденного Эстервальда. Войну пережило и вовсе только пять из них -- помимо "Сколме" это были "Йоргенхольм", "Видскуга", "Сольна" и "Реннё". Остальные броненосцы были потоплены илисильно повреждены во время Битвы за Эстерборг. После раздела флота первые три достались Эстервальду, а остальные -- Вельденвальду. В настоящий момент как в Эстервальде, так и в Вельденвальде, при поддержке специалистов из Коферда и Фермунга продолжается постройка модернизированных кораблей этой серии.

Флагманы типа "Хомруллстад" оказались самыми большими и самыми дорогим из всех построенных в Эстервальде кораблей за всю его историю. При этом ниодин из этих кораблей так и не смог отметиться в каком-либо дальнем походе, и даже во время Гражданской Войны использование этих кораблей сопровождалось огромным количеством проблем самого разного характера. До сих пор ведутся споры о том, стоило ли вообще начинать строительство этих кораблей. Многие, не скрывая раздражения, прямо заявляют, что подобные "Хомруллстаду" по стоимости проекты и обрушили в конце концов и без того расшатанную экономику Империи. Однако проект корабля сам по себе трудно назвать провальным -- он лишь появился в неподходящее для страны время. Предыстория. разработка и строительство. Как уже было рассказано ранее, при разработке нового поколения кораблей для Императорского Флота Эстервальда, Кристиан IV сделал выбор в пользу огромного и весьма дорогого (даже согласно предварительной оценке) типа "Хомруллстад". Было решено построить четыре таких корабля. Два из них одновременно были заложены в ноябре 7-го года до ЭК в специально построенном для этого сухом доке в Вервитхамне. Еще два -- двумя годами позднее. Первоначально планировалось спустить на воду два первых корабля одновременно, однако уже в 6-м году до ЭК довольно резво стартовавшее строительство замедлилось из-за начавшегося в Империи экономического кризиса. Тогда директорским советом верфей было принято решение заморозить строительство трёх других кораблей и сосредоточиться на достройке первого корабля. В апреле 4-го года до ЭК броненосный крейсер "Хомруллстад", первый из всей серии кораблей, был спущен на воду, а летом введен в строй с помпой и оркестром. Буквально: установленные на нем пушки были использованы в качестве музыкальных инструментов на финальных аккордах оперы Людвига Рюсселера "Кристиан Великий". Ожидалось, что "Хомруллстад" и его систершипы заменят сразу несколько устаревших типов кораблей и смогут принимать участие в международных конфликтах. Поэтому сразу после ввода в строй "Хомруллстада" все три деревянных флагманских линкора типа "Карстен Мирный" согласно указу Императора пустили на слом. На практике же “Хомруллстад” получился не просто дорогим, а баснословно дорогим кораблем. Уже за время строительства смета возросла в три раза, а после ввода корабля в строй каждый его выход в море обходился гораздо дороже, чем у флагманов предыдущего поколения. Даже приличная для корабля таких размеров скорость и невероятная огневая мощь не находили применения -- патрулировать на такой громадине берега Эстервальда было неэффективно, а использовать корабль в полномасштабной войне боялись – хотя броня его не имела аналогов в Эстервальде, но потеря корабля обернулась бы для Флота Империи тактической и финансовой катастрофой. Огромная длина сыграла с кораблем злую шутку: хоть он кое-как и помещался в Кристианборгский крест-канал, но войти туда для ремонта не смог бы в любом случае, поскольку ширина судоходной части залива в этом месте оказалась слишком мала. Поэтому в Кристанборге и еще нескольких портовых городах пришлось с нуля строить новые доки для обслуживания этих кораблей. Осознав, что флот фактически остался без флагмана, совет директоров верфей попытался уговорить Императора пересмотреть свое решение и дать им возможность строить корабли типа "Сколме", проект которых был отложен до того в долгий ящик. Но Кристиан IV был непреклонен и не хотел признавать своей ошибки. Поэтому в конце концов новый молодой директор вервитхамнских верфей Мадс Нюстад-Бьёркен решил рискнуть -- сразу после возобновления работ над "эстерборгом" он, вместо того, чтобы достроить только его, заложил сразу три корабля типа "Сколме" у себя на верфях, и еще три -- по договоренности на верфях в Кюльхавне. Само собой, темпы работ над "Эстерборгом" и "Кристианборгом", вторым и третьим крейсерами типа "Хомруллстад", существенно замедлились, но императору об этом не спешили докладывать. лишь когда четыре корабля были готовы на 65-70 процентов, он просто поставил Кристиана Лангсваарда перед фактом. за такую дерзость он был лишен всех постов и сослан в Сваарцхольмскую тюрьму, но корабли пришедшему на его место Сигурду Улаффсену-Кальмуту пришлось продолжить достраивать. "Эстерборг" между тем был спущен на воду лишь в январе 1-го года до ЭК, а через два месяца вошел в строй. К этому моменту сразу пять кораблей типа "Сколме" уже были в строю, поэтому Император приказал достроить третий по счету корабль и активизировать работы над четвертым. Тот факт, что денег в казне на достройку столь дорогого судна уже не было и что даже корабли типа "Сколме" верфи строили в долг, по нескольку месяцев не выплачивая рабочим зарплату, его не волновал. В обществе к этим кораблям относились, как к дорогим игрушкам, способным лишь на парады выходить. Однако дальнейшие события серьезно повлияли на отношение к этим кораблям. Тип "Хомруллстад" во время гражданской войны. В начале мая 1-го года до ЭК в связи с угрозой восстания в Кюльхавне и Юстенкапе флотилия была приведена в полную боевую готовность. Однако среди матросов и экипажей на кораблях уже возникла взрывоопасная среда. 17-го мая на "Эстерборг" и другие корабли, стоявшие на якоре у побережья острова Кунгсхольм, пришла ошеломляющая весть -- в столице началась революция, а Кристиан IV бежал вместе с семьей. Капитан корабля Бьёрн Чельберг был готов к этому и тайно готовился к тому, чтобы не только развернуть корабль и вместе с частью эскадры устроить морскую блокаду города, но и вступить в бой с теми кораблями, которые не пожелают перейти на его сторону. После пятнадцатиминутного замешательства Чельберг объявил, что вместе со своим кораблем переходит на сторону восставших. он ждал, что против него обернется вся эскадра. Но к его удивлению, почти все корабли последовали за ним. Однако как только он отдал приказ о снятии с якоря, корабль содрогнулся от попадания снаряда -- "Хомруллстад" и две небольшие канонерские лодки не пожелали предать Императора. Завязался бой. Обе канонерки были потоплены довольно быстро, однако броня "Хомруллстада" оказалась не по зубам даже для снарядов запущенных из пушек броненосцев "Видскуга" и "Сколме". В бой вступил "эстерборг" и между двумя кораблями завязалась дуэль. Но даже снаряды, пущенные из пушек главного калибра, лишь помяли броню. Тогда Чельберг решил использовать свой тайный козырь. Вот как он вспоминает эти события: Цитата: За два месяца до того я тайно заказал в Фермунге особые бронебойные снаряды, которые до того ни на одном из эстервальдских кораблей не испытывались. Об этом не знал никто, кроме команды моего корабля -- это должно было стать сюрпризом для руководства. Я не помню точно, что это были за снаряды, да и теперь уже, я думаю, невозможно это узнать -- вся документация в войну была уничтожена. Ясно помню одно. Представители Фермуга заявили, что с нашим качеством орудий может случиться так, что больше двух выстрелов они не выдержат. Но в тот момент я решил рискнуть. У нас было около десяти таких снарядов. Как только мы подошли к "Хомруллстаду" достаточно близко, я отдал приказ открыть огонь. Очевидцы говорили, что фермунгский снаряд прошел оба борта корабля навылет. Однако то, что произошло после этого, поразило даже меня. В воздух поднялся сноп искр и дыма. Раздался оглушительный грохот, "Хомруллстад" подбросило, а носовая башня вместе с мачтой и капитанским мостиком взмыла в небеса. Мы попали точно в носовой пороховой погреб. Объятый пламенем корабль потерял ход, но пушки на его корме продолжали обстреливать нас. После того, что случилось дальше, я еще долго проклинал себя за то, что забыл запретить артиллерийскому расчету после выстрела фермунгскими снарядами стрелять ещё раз. Зазвенели стекла на мостике, "Эстерборг" ощутимо тряхнуло. Когда минуту спустя я выглянул в иллюминтор, на месте носовой башни зияла огромная дыра в палубе. Судя по всему, они решили для закрепления успеха взорвать и кормовой пороховой погреб. Так это или нет, уже не узнает никто. Впрочем, нам хватило и того, первого выстрела: "Хомруллстад" зарылся носом в волну и затонул. Уже без носовой башни "Эстерборг" вместе со всей эскадрой (кроме быстроходной канонерской лодки "Устенн", отправившейся в погоню за семьей Императора) направился в Кристианборг, где принял участие в обстреле Белой Цитадели с моря. После прихода ко власти правительства Скорпхольма "Эстерборг" отправился на ремонт в город Хомруллстад (видимо так Скорпхольм решил поиронизировать над гибелью первого корабля в серии), но после захода в док выяснилось, что денег на ремонт корабля у Республики Эстервальд нет. После этого корабль еще полтора года ржавел в сухом доке. Взявшие город в июне 1-го года после ЭК войска РРК не прлявляли интереса в достройке этого корабля. Лишь когда выяснилось, что Вельденвальд решил достроить третий корабль, на нем начались работы. Впрочем, с флотом у РРК не задались дела с самого начала, и после поражения под Хавенсборгом (бывш. Кристианборгом) они вновь были свёрнуты. Третий корабль и Сражение под Эстерборгом Достройку корабля пришедший ко власти в Вельденвальде СДКВ начал почти сразу после распада Эстервальда. Однако ужасающие экономические условия, упадок производств, и неприменимая к таким кораблям экономия на всем, на чем только можно было сэкономить, привели к тому, что спущенный на воду в 3-м году до ЭК под названием "Вельденвальд" корабль больше времени проводил у причала, чем в открытом море. СДКВ никак не знал, как ему испытать новое судно в бою, однако вскоре перед СДКВ замаячила новая угроза. На западе Хендрик Ульфланд, заручившись поддержкой многих областей и вызволив из тюрьмы бывшую кронпринцессу Моуд Лангсваард, объявил о создании Республики Эстервальд (в общей сложности третьей по счету). Одним из городов, на которые он предъявил претензии, стал Эстерборг, испокон веков служивший морскими воротами Вельденвальда. И когда переговоры, инициированные Лангсваард, ни к чему ни привели, Ульфланд, не дожидаясь ее согласия, направил к городу из пару месяцев как захваченного им Хомруллстада специально восстановленный для таких случаев "Эстерборг". В ходе битвы, ставшей одной из самых кровопролитных за всю историю войны, между двумя кораблями завязалась дуэль. И хотя в этот раз ни у одной из сторон не было тех самых фермунгских снарядов, удача вновь улыбнулась "эстерборгу". Экономия на металле привела к тому, что "Вельденвальд" получил несколько пробоин, и его капитану пришлось выбросить на мель. Дальнейшая судьба кораблей Точку в этом проекте поставила Моуд Лангсваард уже будучи королевой. Когда встал вопрос о судьбе недостроенного четвертого крейсера, она, ознакомившись с общей стоимостью строительства “Эстерборга” пришла в ужас и строго-настрого запретила дальнейшее строительство и закупку столь дорогих кораблей. После подписания мирных договоров "Эстерборг" остался за Эстервальдом, а "Вельденвальд" был восстановлен на эстервальдские же деньги, и заново введен в строй уже под именем "Мариамхольм". "Хомруллстад", первый корабль в серии, все ещё лежит на дне возле острова Кунгсхольм. Поднимать корабль, лежащий на глубине около сорока метров, не планируют. Корпус четвертого крейсера без надстроек, орудий и всего остального, по-прежнему стоит в Вервитхамне. Эстервальду второй такой корабль не нужен, Вельденвальду -- тем более. СДКВ расчитывает на то, что недостроенный корабль удастся продать заграницу -- в таком случае за иностранные деньги его получится достроить.

Заранее извиняюсь за качество рендеров. Хочу всё начать осваивать Блендер, да времени нет. Отдельное спасибо pavlo за модельку вагона, которую я использовал, несколько переделав. Историческая справка Железные дороги Эстервальдской Империи особенно активно развивались во времена правления императора Кристиана III. Именно тогда рельсы впервые пересекли всю страну с запада на восток – от Хомруллстада до Мариамхольма – и от моря в горы Круненланда. Грузоперевозки росли с каждым годом, и кое-где на магистральных линиях положили второй, и даже третий пути. А вот пассажирские перевозки по железным дорогам были делом не из дешевых, и пассажирами поездов могли стать лишь обеспеченные люди. Всё изменилось в последние годы правления Кристиана III. После открытия в Круненланде новых месторождений угля, паровозы начали активно переходить с дорогого экспортного угля на местный, эстервальдский уголь. Это позволило значительно удешевить и ускорить перевозки. Старые вокзалы больше не могли вмещать всех пассажиров. Так, при Кристиане III начался, а при Кристиане IV продолжился, бум строительства пассажирских вокзалов по всей стране. Встречают по одёжке Вокзалы были не просто утилитарными постройками. Это были ворота каждого города или поселка, определявшие его лицо для только что сошедшего с поезда путешественника. Потому ещё при Кристиане III архитектурная школа Эстервальда, тогда отличавшаяся простотой и аскетизмом, отошла от господствовавших канонов. Различные “украшательства” снова вошли в моду, и первой ласточкой нового стиля, который достигнет пика развития уже при Кристиане IV и впоследствии будет смятен обрушившимися на страну потрясениями, стали не церкви и не дворцы, а именно вокзалы. Уже при Кристиане IV возникла новая идея: вокзал может быть “входными воротами” не только города, но и региона, провинции, да и – почему бы и нет – всего государства. Поэтому в 8-м году до ЭК на свежепостроенной железной дороге в расположенном у границы с Хомрулом маленьком городке Хомрулленлунд появился огромный и роскошный вокзал. Он были несоразмерно велик для городка, в котором жило чуть больше тысячи человек, но, по задумке архитекторов, этот вокзал должен был продемонстрировать въезжающим в Эстервальд по железной дороге иностранцам всё величие и красоту имперской культуры. Что же касается провинций Эстервальда, то здесь распространение получили “вокзалы-близнецы”. Чтобы подчеркнуть единство Эстервальда, на магистральных станциях, расположенных по разные стороны от границ между регионами, строились абсолютно одинаковые вокзалы. Одной из первых линий, где такое решение было воплощено в жизнь, стала магистральная линия Саверстад – Равенстад – Даннборг – Эстеркрона (ныне – Донови Крунов) – Виккерен (ныне – Вихерова) – Густавборг (ныне – Червони Крунов). Границу Круненланда, реку Хомрулл, линия пересекала между станциями Кёвиленберга и Нэлстхульт. Именно на этих двух крупных станциях в 6 году до ЭК были построены большие и красивые вокзалы, практически ничем не отличающиеся друг от друга. Архитектором выступил Вильгельм Ульрикссен. Решение о строительстве вокзалов вызвало критику со стороны высших кругов. Хотя сами станции были крупными и помогали регулировать движение по однопутному мосту через Хомрулл, многие говорили, что вокзалы были слишком велики для населенных пунктов рядом с ними. И обвинения в расточительстве не были лишены оснований – если Кёвиленберга представляла собой куст из нескольких деревень и хуторов, то вокзал на станции Нэлстхульт располагался посреди чистого поля, и единственный населенный пункт – сам хутор Нэлстхульт – был от него в пяти километрах. Война... Во время Гражданской Войны в окрестностях станции шли тяжелые бои. В декабре 1-го года до ЭК реку форсировали войска Круновии, надеясь соединиться с восставшими в Мартинстаде рабочими. Республиканская Армия Эстервальда взорвала мост через реку, один из самых длинных в Эстервальде, а когда армия Круновии всё же форсировала реку, то в ходе боев вокзал на станции Нэлстхульт, как и все станционные постройки, перестал существовать. Бои здесь шли и в 3 году после ЭК – тогда войска Хендрика Ульфланда вплотную подошли к Нэлстхульту, но прежде, чем это случилось, круновийцы заняли гору Святого Мартина, поставив наступление эстеров под угрозу. Что, в итоге, послужило одним из поводов для заключения перемирия. За станцию Кёвиленберга (после Декабрьской Революции вновь получившую круновийское название Ковыляны) сражений не велось, она стояла на крутом берегу реки и подобраться к ней со стороны остального Эстервальда было не так-то просто. Однако именно с этой станции в 1-2 гг. после ЭК отправлялись на эстервальдский фронт войска из Круновии. Через реку был построен понтонный мост, зимой его заменяла переправа по льду. Пока взамен взорванного моста через Хомрулл строился временный железнодорожный мост , солдаты сходили с поездов на станции Ковыляны, на обозах переправлялись через реку и шли до ближайшей из уцелевших после декабрьских боёв станций, где вновь садились на поезда. Часто бывало, что обозы проваливались под лед. В честь героических строителей моста и в честь всех солдат, погибших в окрестностях этих мест на станции был поставлен памятный обелиск. Ковыляны были выбраны в том числе и потому, что на момент заключения перемирия это был единственный населенный пункт в округе, где хоть кто-то жил. Из всех окрестных деревень бежало местное население, и лишь немногие вернулись после окончания войны. Впоследствии временный мост был заменен на постоянный, а от станции Нэлстхульт была проложена абсолютно новая железная дорога к горе Св. Мартина -- геологами из РРК были открыты залежи редких металлов, и вокруг них начал строиться новый город Ожляны. Однако вокзал на станции Нэлстхульт так и не был восстановлен -- хотя первую остановку поезда, идущие из Эстервальда, делают здесь, пассажиры по закону не имеют права сойти с поезда. Так что формально, воротами Круновии стал поселок Ковыляны, в котором в настоящий момент живёт примерно столько же людей, сколько и до войны. ...и таблички с названиями Со времен Кристиана Мудрого круновийский язык имел в Круненланде статус второго языка. Однако буквально за два месяца до официального открытия вокзалов-близнецов в Круненланде начались крупные волнения, после подавления которых Кристиан IV одним росчерком пера отменил статус круновийского языка, как второго официального языка в Круновии. Потому вместо двух табличек – с названиями станции на эстерском и круновийском – была повешена только табличка на эстерском, а на месте таблички на круновийском было пустое место. После Декабрьской Революции в Круновии станцию захватили солдаты Революционной Армия. Табличка на эстерском была сорвана и на ее место была повешена наскоро сделанная табличка с круновийским названием станции -- ведь во всей Круновии тогда, наоборот, эстерский язык потерял статус государственного. Одним из условий подписания мирного договора с Эстервальдской Республикой стало право территорий с преимущественно эстерским населением говорить на своем языке. Так в составе РРК появился Автономный Район Кёвленсберга-Прихомруллье, где эстерский язык имеет статус регионального. После этого на фасаде станции, наконец, появились таблички с названием станции и посёлка на обоих языках. Прогулка по станции На платформе станции Ковыляны мы видим начальника станции. Начальник станции распоряжается приёмом, пропуском и отправлением поездов, в его обязанности входит надзор за состоянием – чистотой и исправностью – станционных зданий. Начальник станции подготавливает подвижной состав, размещает пассажиров, принимает и сдает грузы и багаж. Он следит за кассирами. Все поезда, прибывающие на платформу и отбывающие от нее, начальник сопровождает ударом колокола. Поскольку Ковыляны -- крупная станция, то у начальника станции есть помощники. Это и заместитель начальника станции, и кассир, и многие другие. Примечательно, что в отличие от железных дорог Эстервальда и Вельденвальда, в Круновии на железной дороге (и во многих других сферах деятельности тоже) на равных с мужчинами могут трудиться и женщины -- соответствующий закон был принят едва ли не в первые дни после Декабрьской Революции. Заместитель начальника станции выполняет те же обязанности, что и начальник, но находится у последнего в подчинении. Кассир не только продает билеты, но и ведет финансовую отчетность. До ближайшего поезда целый час, но некоторые пассажиры уже взошли на платформу. По законам РРК на каждой крупной железнодорожной станции обязан дежурить милиционер. Есть он и на этой станции. Однако, несмотря на близость к границе, здесь очень спокойно и редко кто нарушает закон. Потому этот служитель закона в настоящий момент и скучает. "Интересно, если я подброшу монетку, получится ли у меня попасть в нее из пистолета, пока она падает?" -- думает он... ...в то время, как притаившийся в кустах местный пьянчуга вовсю нарушает общественный порядок. В поселке Ковыляны проживает около 500 человек, и вокруг станции -- сонное царство. И лишь угрюмый станционный уборщик идёт подметать листья. Кто-то из местных крестьян даже привязал свою козочку а цепь, не опасаясь, что ту напугает шум поезда (уж не тот ли пьянчуга?). И она лишь флегматично жуёт траву. Рядом с платформой стоит переделанный в сарай вагон-теплушка. Именно на таких сюда сотнями свозили солдат. И на этих же вагонах в центральные районы Круновии увозили раненых. Возле многих станций всадник может дать своему коню отдохнуть. Сейчас мы видим, как своего коня отвязывает гонец Государственной Почтовой Службы РРК. Посмотрим ещё разок на багажное отделение... ...и покинем станцию.